Берковская пожала открытым загорелым плечом, на которое ниспадали тёмные локоны, и, улыбнувшись, мягким тоном ответила. – Кристиан с Софи сейчас в Португалии, решают дела по части семейного бизнеса. Я думала позвонить ему, но с разницей во времени боюсь сбить им сон. К Киоао и их семье можно обратиться только через Кристиана, у меня с собой нет средства связи. – Заключила Анабэлла и представила себе прозрачную сферу, с помощью которых древние гиганты пересылали потоки энергии, вкладывая в них информативную составляющую мыслительного процесса.

– Ладно, значит сами. А Олег? – вновь вопросил Сокольский, взглянув теперь на Кристину, так же, как и Бэль попивающую чай. Свой завтрак они прикончили раньше Сокольского.

– Олег вообще какой-то загадочный. Он с отцом ещё вчера улетели из Москвы, и оставили контору на Петровых и Марию. Мне Маркова звонила сегодня сама, вводила в курс последних событий и интересовалась как мы. В офисе всё стабильно. Я поделилась данными с ней. Мария поставила процесс экстренной переброски сил в режим ожидания и предложила перевезти все найденные нами ракушки в одну из мастерских… – обыденно ответила брюнетка, шифруя разговор, и, решив подбавить калорий, насадила на вилку ещё одну большую креветку.

– Ясно, – протянул Сокольский, и, посмотрев на Анабэллу, добавил, – как качка на воде? Что говорит Прометей?

– Занятная ситуация происходила ещё до рассвета, – начала Берковская, потягивая чай. – Волнение океана и Филиппинского моря спадает с каждым часом, но… Прометей в связи со стабилизацией погоды подошёл ближе к острову, но не смог встать в первоначальную точку, так как с утра прогулочная яхта вопреки всем временным запретам на выход в море, минуя предписания, кружила в том месте, где мы подобрали все образцы. Прометей идентифицировал двух водолазов. Те усердно шарили на дне, несмотря на полутораметровые волны. Яхта до сих пор там. И, похоже, не собирается покидать квадрат находок.

– Ясно. Что ещё? – допрашивал ранних пташек юноша. Ему было как-то не по себе от того, что он проснулся позже всех и не в курсе всего происходящего.

Кристина ухмыльнулась и продолжила вещание, – а ещё мы тут подумали…

Сокольский напрягся.

Бино вещала – … и вполне вероятно, что, когда мы переместимся на яхту, нам нужно будет заказывать билеты на чартерный рейс до Гонолулу, на Оаху. После рванем из центрального города на кукурузнике до крошечного аэропорта на Кауаи. Была правда мыслишка пуститься на Страннике через Тихий.

Сокольский чуть не поперхнулся и выкатил глаза, посмотрев на двух особ. Они совершенно серьёзно ответно глядели на него двумя парами озорных глаз.

Александр, выказав смущение внешне, аккуратно перепросил, – на Страннике? Через Тихий? В самую его сердцевину?

– А что? Мы только на одни билеты до Гонолулу и аренду номеров в гостиницах на Кауаи потратим несколько десятков тысяч, – парировала Кристина опять серьёзным тоном. – А на борту Странника мы как у себя дома. Особый протокол и порт прописки позволяет нашей лодке плавать во всех известных водах. Лаборатория и прочее оборудование нам как пить дать ещё понадобятся! Другой Странник полощет киль вблизи Карибского бассейна, ещё один рядом с Канарскими островами в Атлантике, так что наш, получается, ближайший до Гавайского архипелага.

– И сколько до него в километрах и месяцах плавания? – отшутился юноша, поедая завтрак.

– Восемь тысяч пятьсот километров, или четыре тысячи шестьсот морских миль, округленно, с учётом оптимального маршрута, – отозвалась Кристина, смотря на юношу горящими глазами. – При текущих метеоусловиях порядка девяти дней пути. Ну, плюс–минус сутки–двое, если погода сильно испортится, или станет идеальной.