Смотря на символы, понятные ему, и уведенные им тогда, в первые, чёткие зарисовки, детальные чертежи механизмов и компонентов, географические координаты и ориентиры тысячемильного маршрута, длинные записи каллиграфическим почерком чёрных чернил, сложные многоэтажные формулы, он, учёный, подвигал челюстью и сощурил карие глаза, сдвинув тёмные густые брови на загорелом худощавом лице.

Внезапно он поймал себя на том, что ощутил, что в огромном зале повисла тишина, лишь треск поленьев и бумагами, гул дымохода и отголоски ветра, врывающиеся в высокие окна вибрацией стёкол, нарушали забвение.

Повернув голову к камину, мужчина увидел, что все члены экспедиции выстроились полукругом у камина, обернулись и смотрят на него одного, сидящего за столом. Понимая, что иного выхода в данный момент нет, он грустно улыбнулся. Взяв принадлежащие ему бумаги, учёный подошел к камину и стиснув зубы стал кидать по одному труды, которые должны были изменить человечество.

Пламя усилилось и на всех дохнуло жаром. Кто-то одобряюще хлопнул его по плечу, подбадривая и отпуская фразы, что мол сейчас, для человечества это единственно правильное решение, и быть может позже, когда оно всецело будет готово, всё откроется само.

Засунув руки в брюки, астрофизик долго стоял и смотрел на то, как его труды, идеи и десятки проектов по интеграции обретённых знаний и технологий в человеческую среду превращаются в пепел. Остальные же члены экспедиции вернулись за стол и принялись вести беседы о том, как им стереть следы своей экспедиции и ориентиры, и сделать так, чтобы их путь не прошли другие. И как спрятать то, чем они возобладали фактически и что может открыть доступ к тайне.

Не отходя от камина и слушая речи коллеги, у мужчины полыхал собственный костер внутренних переживаний и противоречий, который распалялся всё сильней от количества положительных аргументов, которые дали бы толчок человечеству. Но. Он понимал, что сейчас действительно не время, и не место. Может быть через пятьдесят, через сто лет, когда человечество утолит свои притязания на территории, аппетиты до природных и энергетических ресурсов, и перестанет биться за первое место на политическом пьедестале, называя себя великой державой. Может быть тогда найдется человек, группа единомышленников…

– Да, – едва заметно шепнул астрофизик, улыбнувшись, глядя в пламя огня и далеко в будущее. И как это бывает с людьми, чей интеллект способен контролировать сиюминутные эмоции, желания и слабости, чётко расставляя приоритеты и отсеивая лишнее, у него быстро созрел чёткий план. Что и как нужно сделать.

Его мысли, уже убегающие на годы вперёд и рисующие картины достижения новыми достойными тайны людьми, оборвал руководитель экспедиции.

– Дорогой Роберто! – громко произнёс человек, возглавивший экспедицию в далёкое место, руководитель научной группы, входящий в тайный Орден, – мы надеемся на твою лояльность к общему решению. Я понимаю, что как учёные, мы обязаны поделиться открытием с человечеством, но…

– Не здесь. Не сейчас! – громко ответил Роберто Гейл третий, отвернувшись от камина с красно-оранжевыми языками пламени.

Зашагав к столу, где его коллеги продолжали перекидываться фразами относительно вариантов размещения ключей, он погасил в себе пламя противоречий. Светлая искра зажглась в сознании его. И он подумал невзначай, – моё ли это решение? Или оно было нашептано мне местом, откуда прибыли мы, и которое нас притянуло первыми. И были ли первыми мы?

Уже подходя к столу, астрофизик ещё раз пробежался взглядом по членам экспедиции и выдал для всех, твёрдо сформировав в сознании намерения и план, – всему своё время! Этот секрет найдёт нужный момент. И достойных людей!