…он превращается в монстра и пытается ассимилировать Джуниора в первый раз.

Это моя версия.

(в аниме он просто исчезает, но это уже чистый треш. Такахаси, к слову, даже не знал, кто писал для этой муры сценарий “Since everything about the anime, we left it to the production committee. After we made our staff choices, only did we learn that Mr Takeda's also working on the anime storyboard” (Xenosaga I-II (DS) interview (2006))

Не сложно понять, что финальное сражение братьев являлось повторением и продолжением и кульминацией дикой схватки четырнадцатилетней давности. Альбедо боялся вечного одиночества. “You’re both gonna die and leave me behind? No! I don’t wanna be alone! If you die, I wanna die, too”. И пытался сделать Джуниора (и, возможно, остальных – хотя их Альбедо явно недолюбливал) частью своего вечно сущего тела.

Пусть к финальному сражению это путь Джуниора по старой Мильтии. Игрок узнавал много нового, например, судьбу кота Гайнана, из сна Джуниора в первом эпизоде.

Вы будете смеяться, но кот Гайнан это двойная отсылка. Во-первых, к песне о Роланде. (Гайнан имя коня сарацинского эмира Марсилия – врага Роланда, оттуда же Дюрандаль, меч Роланда). Во-вторых, к романам Филиппа Дика – Валис и уже упоминавшемуся Всевышнему Вторжению. Именно эта часть отсылки наиболее интересна. В романе Валис, сбитая машиной кошка, становится символом всех жертв мирского зла.

Хозяин кошки, персонаж по имени Кевин (!)^>17 ,“любил говорить: Когда настанет Судный день и я предстану перед Великим Судией, я скажу: «Погодите-ка минутку», а потом вытащу из-за пазухи свою дохлую кошку. «Как вы объясните это?» – спрошу я его.” “Для Кевина кошка – символ всего, что он не понимает в этом мире” (Филипп Дик Киндред, Валис). Во втором романе, “Всевышнее Вторжение”, сбитый машиной пёс оказывается не менее как символом апокалипсиса, божьего суда и божьих же законов.

Его судьба становится аргументом в спорах высших сил.

“Я бы хотела, чтобы ты вспомнил, как этот пёс показал тебе Путь. (адресатом выступает ветхозаветный бог – прим. авт.) Это путь сострадания, самый достойный изо всех, и я не думаю, что ты горишь неподдельным состраданием, правда, не думаю. (…) Ты пришёл с мечом, и миллионы умрут; это будет умирающий пёс, повторённый миллионы раз. Ты плакал по этому псу, ты плакал по своей матери и даже по Велиалу, но я скажу тебе, если ты хочешь отереть всякую слезу с очей их, как сказано в Писании, уходи и оставь этот мир в покое, потому что всё его зло, то, что ты именуешь «Велиалом» и своим «Противником», есть лишь некая иллюзия. Здешние люди совсем не плохи, и весь этот мир совсем не плох. Не иди на него войной, а поднеси ему цветы.”

Думаю это вполне объясняет и значение кота Гайнана и того, что Рубедо и Нигредо взяли себе его имя – одно на двоих. Так Такахаси ответил на вопрос, поставленный Диком. Ответ его, в общем, оказался банален – увековечить память погибшего, сделать так, чтобы смерть его не была понапрасну. Кот Гайнан так много значил для Джуниора и Нигредо потому, что его гибель стала их спасением. Джуниор устыдился, справился со своим страхом и решился вернуться в шестиугольную комнату – спасать Альбедо.

“Путник, главу преклони у придорожной канавы

И возвести всему миру: пёс как спартанец погиб”

Должно быть, и кот Гайнан погиб как спартанец, если это подвигло Рубедо на подвиг.

У Дика во Всевышнем Вторжении подчёркивается мужество пса, принимающего свою смерть, как естественную часть мироздания, обусловленного божьим законом.

“– Если ты Бог, исцели меня.

– Но ты же подвластен закону.