У Такахаси Феброния щадила ребенка и не калечила психику девочки взрослыми откровениями, (тем более что это всё равно ничего бы ни изменило), но к событиям первого эпизода Шион уже вышла из детского возраста. Поэтому Феброния просит её “I want you…to release my sisters…” принять на себя ответственность за поступки отца и исправить то, что ещё можно исправить. Вот почему во втором эпизоде Шион, срываясь, кричит “I refuse… I refuse to accept this!”. (Патриарх принимает эти слова на свой счёт).

Здесь проходит одна из ключевых граней конфликта Xenosaga, – жизнь и её имитация.

Сёстры Фебронии помещены в идеальный мир, практически рай. Как сказал Аллен “they seem to be so happy…”. Но когда Феброния изменяет картину этого мира, превращая солнечную поляну в гиблое место, а себя – в труп со свёрнутой шеей, это не вызывает у Сесили и Кэт никакой реакции – они продолжают свою игру. “Меня такою создал царь вселенной, что вашей мукой я не смущена, И в это пламя нисхожу нетленной” (Божественная комедия Ад, песнь 2, 91-93). На этом и строился план u-tic, – так же как Сесили и Кэт равнодушны к смерти “своей” Фебронии, они были бы и равнодушны и к уничтожению целых планет (для чего и создавалось оружие, способное “vaporize an entire star”, “ anywhere in space”). И Авель, воспринимающий вселенную через них, тоже воспринимал бы массовые убийства как весёлую игру. Сесили и Кэт и через них Авель, обретя райское блаженство, утратили способность к сопереживанию, стали машинами.

Это та самая “eternal prison for the souls”, упоминавшаяся в Pied Piper. Патриарх, а точнее Мизрахи сделал с Сесили и Кэт то же, что и Вояджер сделал с его собственной дочерью. (Уверен, в оригинале это выражение тоже было – например, по поводу Вояджера)

Иллюзия, пленившая Сесили и Кэт, это и есть призраки старой Мильтии, – “U-DO was the source of the space-time anomaly that engulfed Miltia”. Аномалия поддерживается У-ДО/Авелем как его собственная попытка “reject the world”, “run away into the past”.

В оригинале контактов с призраками скорее всего не было (как в первому эпизоде, в подсознании Кос-Мос), в противном случае, зная повадки халтурщика Йонесака, что-то неизбежно всплыло бы в третьем эпизоде. (Герои могли взаимодействовать только с призрачными NPS, как в институте Юрьева). Но всё же, вряд ли призраки Мильтии это только воспоминания, а не сознания людей, погибших в конфликте и прикованных теперь к планете. В этом случае, Старая Мильтия – место, где оживает прошлое, ещё и прообраз Вечного Возвращения, конечной цели Вильгельма. (Его Слова “we must accept the possibility that he can affect space-time anomalies to some extent… But that’s what all of you are for.” подразумевают возможность повлиять на содержимое аномалии – как если бы эвакуировавшиеся с Мильтии люди, словно детали пазла, заполняют пустоты аномалии)

Но при всём этом “I want you…to release my sisters” всё равно является убийством. “as far as they know, this world is reality” – сестрички воспринимают свой мир как данность.

Так могли ли они быть убиты в той же сцене, в которой представлены, – так что у игрока не оставалось времени даже осознать дилемму, не говоря уже о том, чтобы осмыслить её? Могло ли уничтожение устройства, удерживающего У-ДО от пробуждения, “binding spell created by mankind to control the Zohar” (первый эпизод)… предотвратить пробуждение У-ДО? Могло ли уничтожение управляющего механизма Омеги привести к получению Патриархом “direct control of the Omega”(xenowikia)? По версии “новой команды”, то есть Ко Арай, нового директора и Норихико Йонесака, великого сценариста, – да, да и да!