Сначала мы просто приходили туда и садились на стулья в несколько рядов. И слушали. Из тех первых бесед я не помню практически ничего. Это был разогрев. И время подумать, действительно ли нам это надо. Я не знала. Каждый раз, по дороге домой я думала остаться ли мне еще на одно занятие. Часто по понедельникам мне не хотелось туда идти. Но тяга к мистике, загадкам, ЗНАНИЯМ все-таки меня оставила там на 2 года.

А еще разные обстоятельства. Такие, когда идешь домой и думаешь «остаться или нет?» – встречаешь человека, которого мечтала встретить. Или получаешь смс из далекого города. Или в этот вечер происходит что-то неожиданно приятное. Как мир умеет красиво общаться с нами – это я всегда знала и привыкла не игнорировать. И вот тогда, в это время начала катехизации, он общался со мной каждый день. Кричал во всю глотку.

Человек всегда получает от мира то, что хочет. В своем дневнике за несколько недель до начала катехизации я записала:

На самом деле, огромное значение сыграл факт, что в тот период я начала интересоваться ответами на все эти вопросы о жизни. Пропажа велосипеда, какие-то кармические события, потрясения, встречи с необычными людьми, совпадения, магия, дикая катка в стрите – это все буквально говорило мне о том, что существует какое-то знание, до которого я еще не дошла. Но оно рядом. А поговорить об этом было не с кем, так как среди моих друзей эти размышления не вызывали одобрения. Мягко говоря. Поэтому, когда я попала в этот новый круг общения, где не только обсуждали все эти мои вопросы, но и давали на них ОТВЕТЫ… я конечно же была рада. Я чувствовала, что нашла то, что искала.

Во второй год занятие начиналось так: мы садились за столы, которые стояли буквой П. Мы сидели друг напротив друга, у каждого со временем уже появилось «свое» место. В центре сидел Иоанн и его помощники.

Это была комната в подвале, в самом центре города. Комната, насквозь пропитанная запахом печенья и чая. Я всегда против чая, потому что он отвлекает – от репетиции, от лекции и тем более от таких сложных бесед. Но для многих это наверно было спасательным кругом. Хоть что-то нормальное оставалось в этой комнате по понедельникам, и это был чай с печеньем. Какое-то заземление. Как те танцы на финальном выезде через 2 года, когда чтобы не сойти с ума и выдержать всю жесть вокруг, мы просто танцевали. Вытанцовывали весь страх и всю боль.

Это была комната, из которой можно было только уйти. Прийти – нет. Закрытый клуб. Мы наблюдали, как постепенно количество участников уменьшалось. Что интересно, это не было эзотерикой. Это просто было образование. Хотя, конечно, за внешней формой был скрыт потайной мир, и сам Иоанн всегда говорил загадочно и шифровано. Понять, что он говорит, можно было только интуитивно, сердцем. Это было обучение, но не пустое стандартное изучение истории религии. Это то, чем занимались самые первые христиане – они учились становиться целостными людьми. А это значит изучить свое окружение, увидеть свою жизнь и обусловленность, понять где ты изменяешь сам себе, где ты проецируешь на других, где обижаешься и завидуешь (а значит, не живешь своей жизнью, а гонишься за другими).