Пишу эти строчки, а самого постоянно преследует мысль: почему мы, отравленные житейской суетой, утратившие способность восприятия духовных вещей, находим все же силы отвергнуть себя, и взять крест свой, и последовать за Ним? И ни к чему другому, кроме того, что мне стало известно из священных текстов и святоотеческих писаний, не прихожу: лампадка в любой душе, понуждающая нас выбирать свет вместо тьмы, зажигается свыше – сам человек слишком слаб, чтобы бросить вызов своей ветхости. Сужу, прежде всего, по себе, наблюдая за тем, что творится у меня в душе: живущий во мне «ветхий человек» крепко держит мой ум и волю в объятиях своих страстей, намертво прикипевших ко всему земному. Но я не ошибусь, если скажу, что подобного рода проблемы имеет каждый человек, живущий на земле, потому что, как говорится, все мы одним миром мазаны. Епископ Виссарион (Нечаев) пишет о том, что в плотоугоднике (а кто из нас им не является?) душа до того порабощена плоти, что способна думать и рассуждать только о плотском, на все смотрит с плотской точки зрения, со стороны одних материальных интересов и не знает другого, высшего блага, кроме земных наслаждений.

Но это вовсе не означает, что мы должны сидеть сложа руки, полагаясь во всем исключительно на Создателя. Вовсе нет. Нужно попытаться сделать хотя бы первый шажок с упованием на поддержку свыше, которая обязательно будет оказана. Конечная точка пути, на который нас призывают стать великие подвижники веры, – чистое сердце, способное созерцать то, о чем говорится в Новом Завете (Первое Послание к коринфянам): «… не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку…»

Чистое сердце может быть только у духовного человека, ум которого способен постигать запредельные для обычных людей вещи и испытывать такие переживания блаженства, что, по выражению апостола Павла, «нынешние временные страдания ничего не стоят в сравнении с тою славою, которая откроется в нас». Но при всем кардинальном различии плотского и душевного человека от духовного есть все же то, что их объединяет. Общим для них является стремление к счастью. Разница лишь в том, что в силу духовного невежества и самомнения и плотский, и душевный человек ищут его не в том месте и не теми средствами, потому они и никогда не станут по-настоящему счастливыми. Во всяком случае, плотский – однозначно. Подлинное счастье обретается исключительно при следовании по духовному пути, помогающему человеку познать себя и научиться жить в соответствии со своей истинной природой. Такое счастье, которое приходит изнутри, но не извне, не теряется со временем, не девальвируется, но, начавшись еще в земной жизни, не прекращается и после ухода человека в иной мир.

О том, насколько наше с вами понимание добра и зла, жизни и смерти отличается от того, как их понимают те, кто достиг духовной высоты, можно увидеть на одном примере из жизни преподобного Варлаама Хутынского. Однажды Варлаам ехал в Новгород к архиепископу Новгородскому. На мосту он встретил толпу народа, который собирался сбросить в Волхов уличенного преступника. Взглянув на осужденного, преподобный сказал: «Отдайте мне его: он загладит вину свою на Хутыни». И народ отдал осужденного уважаемому пустыннику. По возвращении в Хутынь преподобный послал его работать в монастырь. В результате из бывшего уголовника вышел усердный и способный к любому труду работник. Впоследствии Варлаам постриг его в иноческий сан, принял в число братии и, таким образом, спас его душу. Спустя какое-то время Варлаам вновь проезжал по мосту как раз в тот момент, когда новгородцы в очередной раз готовились сбросить в Волхов осужденного, причем его родственники умоляли преподобного спасти несчастного от смерти. Но святой молча проехал мимо. Когда же недоумевающие ученики спросили его, почему одного он спас, а другому не захотел оказать той же милости, преподобный ответил: «Вижу я, что вы, взирая внешними очами, по внешнему и судите; я же сердечными очами усмотрел, что первый осужденник, которого я выпросил у народа, был осквернен многими грехами и осужден справедливо, но что когда судья осудил его, раскаяние проникло в его сердце. Но он ниоткуда не видел помощи и был окружен многими недоброжелателями, между тем как еще не пришел час его. Я же увидел, что он имеет веру на спасение, и выпросил его себе на поруки, и устроил его, как было угодно Господу. Другой же был осужден несправедливо и вопреки закону, и я видел, что он умирает мученическою смертью и имеет получить венец от Христа: ему не нужно было молитвы моей ко Христу, ибо он имеет Его Самого помощником и избавителем. Вы же не соблазняйтесь об этом». И таких примеров из жизни святых угодников Божиих можно привести множество. Поразительно! Как же сильно наши представления о происходящих в жизни событиях отличаются от их истинной сути. Получается, что мы живем словно в темноте, как слепые, не замечая величественной картины борьбы за нравственное перерождение человеческой души, призванной очиститься через временные скорби и страдания от прилипшей к ней скверны и вернуться в отчий дом. Духовные люди, живя вместе с нами, одновременно с этим пребывают в другом, неземном мире, существующем, в том числе, и для нас. Но мы от него далеки, потому что запали на земные блага, которые только на время забавляют душу, но не дают ей ни счастья, ни покоя. Более того, за минутными наслаждениями ими душа нередко расплачивается угрызениями совести и ощущением внутренней пустоты и скуки. Все земное, к чему мы прикипели, всегда и у всех заканчивается одним и тем же – бугорком за могильной оградкой. А то, к чему нас призывает