Жорик улыбался и пускал в ночное небо колечки дыма, слушая сбивчивый рассказ девушек. Он знал, что в дальнем уголке сада, над Аидой теперь растут прекрасные розы сорта "Jacqueline du Pre", аромат которых чем-то напоминает её любимый парфюм.
Таких не бросают!
Лучше бы Алла не встречалась с Верой! И зачем только дала себя уговорить на эту встречу в кафе? А Верунчик-то, тоже хороша – выставила в соцсети фото пятнадцатилетней давности, а сама… Ничего себе "Верунчик" – сто двадцать кило живого веса!
Кафе было выбрано неслучайно: ещё во времена юности родителей на этом месте было кафе-мороженое. Называлось "Шоколадница". В нулевые, его выкупила сеть одноименных кофеен, но разве можно сравнить ту "Шоколадницу" шестидесятых и эту сетевую забегаловку с "конскими" ценами?
В той, старой "Шоколаднице" подавали совершенно необычное мороженое: шоколадное с вафельной крошкой, клубничное с кусочками спелой клубники. Мама Аллы рассказывала ей, что больше всего ей нравилась "Планета"– шар ванильного мороженого, покрытого медовым соусом и посыпанного орешками. Ммм… Алла верила матери, что "Планета" – была вкуснейшим мороженым на свете. Сама она давно не позволяла себе сладкого. Теперь даже и не тянет. Но сейчас что? Какой-то замороженный чизкейк подогреют в микроволновке и продают по цене полновесного тОрта! Или бутерброд с помидором назвали "брускеттой". Бутерброд сколько стоит – ну, полтинник, зато "брускетта" – двести пятьдесят! Алла полистала меню и заказала себе кофе.
– Советую морковный торт! – сияя маленькими глазками, сказала Верунчик. – О-о-очень вкусно!
– Спасибо, я на диете! – откинувшись в удобном кресле, сказала Алла.
– Зачем? От тебя и так половинка осталась, куда тебе ещё худеть-
то?
– Но не все же такие как ты, Вер. Как у тебя здоровье кстати?
Лишний вес— корень всех проблем со здоровьем.
– Это правда: сердечко пошаливает, пред диабет… но не могу похудеть, хоть ты тресни!
– Я-то не тресну, а вот ты… – сказала Аллочка не подумав. Она всегда была остра на язык и не сдержана. Но здесь, похоже, её слова
всерьёз задели подругу. Впечатлительные все стали. Обидчивые!
– Зато, у меня почти нет морщин! – взвизгнула Верунчик. – И есть, за что подержаться! А у тебя, Аллочка, извини, но возраст на лицо!
– Что-о-о-о?! – вскинулась Аллочка. – А ты еле в кресле помещаешься!
– Так и тощая корова ещё не газель! Мужик не собака, на кости не кидается! – парировала Вера, тряхнув подбородками. – Потому твой Максим от тебя и сбежал!
– А ты… а твой… – Алла почувствовала, как кровь прилила к лицу. Она решила, что с неё хватит. Резко поднялась, отряхнула юбку и пошла на выход.
Она ещё долго проговаривала про себя все недостатки Верунчика, но с горечью понимала, что та права. У той был, хоть и ледащий, но муж, а её Максим давно сбежал от неё к другой женщине. И теперь вот, эта кикимора Вера, которая ест, что хочет и когда хочет— при мужике, а она, Алла, которая следит за фигурой и давно не позволяет себе расслабляться – одинока. Где справедливость? – спрашивала она себя.
Сначала Максим был не против брака, но предложил прежде пожить, присмотреться друг к другу. "Тест драйв" – как он это назвал. Аллу тогда смутило, конечно, что её сравнивают с куском железа, но она была влюблена и не сомневалась, что это испытание пройдёт без проблем и логичным финалом будет пышная свадьба с высоким красавцем Максимом.
Но время шло, а Максим о браке не заговаривал. Потом и вовсе сказал, что все эти "штампы в паспорте" – только расслабляют: мол, только когда человек свободен, есть страх его потерять. Развил целую доктрину, что брак – пережиток и современному человеку только во вред.