Сэм, значит. Не послышалось.

Она общается с Никитой? С чего бы вдруг? Но что-то слабо вериться, что нашёлся какой-то другой Сэм.

-А Сэм, он... - неловко как-то у ребёнка выспрашивать, но на войне, как говорится, все средства хороши. - Часто у вас бывает?

Непонимающе смотрит на меня. А я ни хрена не знаю, как с детьми общаться. Опыта - ноль!

-Сэм приезжает к вам?

-Пиежает, - кивает он. - Живачки даёт. Маме нельзя говолить...

Та-ак. Всё так просто?

Даже не думал, что у ребёнка можно всё выяснить так запросто! И что только мне с этой информацией делать теперь? У Мерзавки расспросить? Или Самойлова сразу набрать? Блядь! В голове не помещается просто, что он мог вот так за моей спиной! Он мог так? Сука!

-Ты поиграешь здесь один? Я схожу и маму позову к нам?

Кивает, не отвлекаясь от игрушек.

Иду к ней. И это совсем не дело так реагировать! Но у меня словно пульсирует в груди. И чем ближе подхожу к ней, тем пульсация эта сильнее! Я, как больной, как будто у меня тахикардия какая-то! И вот сейчас начинается приступ.

Красивая, зараза! Какая же она потрясающая! Но даже не в этом дело, не в красоте! Ведь правда, Трофимов? Эта её пластика, движения плавные, гордый поворот головы, и то, как покачиваются бёдра при ходьбе, её духи, её чувственные яркие губы... это всё просто сносило тебе башку всегда, с самого первого дня!

И не только это!

Весёлая, заводная, безумно красивая, умная, ни секунды на месте не посидит... Она всегда в центре внимания, всегда - душа компании... Была. Помнишь, как вы впятером угорали над заказами?

Она была своей в нашей "Лаборатории"! И мужики тоже чувствовали это. И, видимо, не один ты тогда голову потерял...

А она спокойно спит, укутавшись по самый подбородок в плед и положив голову на спинку кресла. Как идиот, стою и разглядываю, напрочь забыв о ребёнке, о Сэме, обо всём на свете!

Что я там хотел? Тряхнуть её? Признание выбить? Враньё! Я её просто хочу! На любых условиях! И пусть, пусть она была с другим, пусть ушла к другому! Я хочу её... трахать ее хочу! А потом пусть катится на все четыре стороны!

Но это бред! Бред же? Или нет?

Интересно, с ним, с тем, к кому ушла от меня, она была такой же в постели? Такие же безумства творила, как и со мной?

Сжимаю челюсти до боли.

Она уже не твоя, Гордый, успокойся!

Но как тут успокоиться, если вот эти губы целовал другой мужик! И кто-то другой три года заставлял ее кричать от удовольствия... О, она такая... Громкая...

Я всё помню.

А если это Сэм? Если с ним она... Глаза застилает пеленой. Бордово-красной, под цвет пледа. И где-то там, на фоне этой кровавой простыни я вижу два извивающихся тела - Предательницы и Сэма! И вот сейчас, когда ее предательство обрело образы и лица, меня накрывает так, как никогда до этого, ну, может, кроме тех самых первых дней после ее ухода.

Хорошо тебе с ним? Хорошо, блядь?

А мне вот со всеми другими херово!

Стольких перетрахал, когда ты ушла, а ни радости, ни кайфа...

Предательница! Мерзавка!

И я бы никогда так не поступил в другой ситуации и с другим человеком! Но мой здравый смысл сейчас в отключке! И я творю полный треш!

14. 14 глава. На шаг ближе

Сквозь сон я чувствую губы, прикасающиеся к моему лицу. Они скользят по щеке, трогают подбородок и накрывают мой рот!

Теплое дыхание. От него волоски на моей коже дыбом становятся. Тело напрягается. Оно так давно не испытывало ничего подобного!

Язык, оставляя влажный след, обводит мои губы по контуру и вдруг резко врезается, раздвигая их и проникая внутрь! И меня, словно молнией, прошивает насквозь пониманием: я его ощущаю, это Гордей меня целует. Он до боли знакомый на вкус. Родной. Такие вещи не забываются!