— Ещё бы, — рука парня оказывается на моих бёдрах.

Мне дико хочется её сбросить. Мерзко от того, как она прожигает сквозь слой одежды.

Но я чувствую взгляд Димы. Пристальный и прожигающий до костей. Его бешенство и ярость. И продолжаю улыбаться. Заигрывать с Владом. Кусать губы, наматывать волосы на палец.

Я не вникаю в тему разговора.

Я просто флиртую. Улавливая боковым зрением напряжённую фигуру Димы.

Уходя в дом вместе с Владом, бросаю взгляд через плечо, ухмыляюсь.

А в холле тут же отхожу от мажорчика подальше, делая вид, что заинтересовалась картиной. Смотрю сквозь неё. Мыслями возвращаюсь к Диме. Чёрт. Я поднимаю руку и вижу, что она мелко дрожит. Качаю головой, грустно ухмыляюсь. Он со мной играет, а я, как дура, влюбляюсь в него.

Нахожу кухню. Там беру бутылку воды. Выпиваю половину разом. Перевожу дыхание, спешу в зал, где играет музыка. Прикрываю глаза, медленно начинаю двигаться. Я расслабляюсь. Полностью отдаюсь музыке и танцу.

Когда на талию опускаются руки, я не дёргаюсь. Я чувствую, знаю, кто это. Чувствую запах. И тело реагирует. Это какая-то химия, которая не поддаётся логичным объяснениям.

Я танцую. С ним. В его руках. Чувствуя себя драгоценной. Значимой.

Несколько минут позволяю себе купаться в этих чувствах. Но стоит музыкальной композиции смениться, стремительным шагом вылетаю в коридор. Сил на то, чтобы нагрубить и отвернуть Диму от себя сейчас нет.

Картина, которую я вижу, заставляет замереть. Пальцы на руках немеют от того, с какой силой я их сжимаю.

Я с ненавистью и ужасом смотрю на то, как Никита вжимает Яну в сиену и пальцами сжимает шею. Моя подруга хрипит, тонюсенькими пальчиками пытается расцепить его пальцы. Я просто зверею. Прихожу в дикое бешенство. Свою подругу я не посмею никому обижать. Ни одной омерзительной твари. Яна никого и пальцем не обидит. Чистая домашняя девочка, которую отец следователь ограждает от всего и всех. И то, что происходит сейчас явно ввергает девушку в шок. Она с беспомощностью и растерянностью смотрит на Никиту.

— Эй, ты совсем из ума выжил, Елисеев? Убери от неё руки! — бросаюсь вперёд и крича во весь голос.

— Иди отсюда, — парень переключается на меня.

Отпускает Яну. Девушка сгибается в два раза, часто и надсадно дышит. Кашляет.

— Ты мне не указывай, идиота кусок. Отошёл от неё! Что ты свои глаза рыбьи выпучил на меня?

Беру девушку за руку, задвигаю себе за спину. Показываю всем видом, что буду защищать свою подругу до последнего. По рыбьим глазам Никиты вижу, что он дошёл до точки кипения. Даже не успеваю среагировать. Парень со всей силы ударяет меня кулаком по лицу.

Вскрикиваю от неожиданности и боли. Падаю на пол. Чувствую, что по лицу течёт что-то горячее. Перед глазами всё плывёт. Начинает дико сильно тошнить. Пытаюсь подняться, но сил нет. Я обратно валюсь на пол.

— Ты из ума выжил? — испуганно пищит Яна. — Галечка, — испуганно лепечет подруга, ладошками поглаживая моё лицо и пытаясь остановить кровь. У меня даже губы норовят расползтись в улыбке. Я счастлива, что она забыла обиду. — Боже. Давай, я помогу. Отведу тебя в туалет.

Никита дёргает девушка за шиворот платья наверх. Она взвизгивает и распахивает глаза. Урод. Пытаюсь подняться, чтобы помочь. Но вновь валюсь на пол.

— Ты даже не представляешь, что с тобой будет, Никита, — храбро говорит девушка, смотря исподлобья.

— Я прекрасно знаю, что ждёт тебя и твоего папашу, тварь. Кровавыми слезами рыдать будете, — с угрозой шипит парень.

У меня челюсть отпадает, потому что Яна кусает Никиту за предплечье, бьёт ладошками по лицу. Парень орёт и отпускает её.