– О том, что начался Совет Кланов, знают все, – напоминаю я Д’Болу. – Значит, военного вождя в резиденции быть не может. При этом ты единственный не отправился с отцом. Значит?

– У них глаза на К'хритсдроге, – с задумчивыми интонациями произносит мой ученик. – И они хотели убить меня.

– Правильно, но зачем? – он должен сам догадаться о том, что я уже хорошо понял.

– Чтобы… – Д’Бол становится более задумчивым. – Если погибнет отец, тогда клан можно захватить, ведь меня уже не будет.

– Или все вожди, – выдаю я ему следующую порцию информации.

Да, после такого логично должно последовать уничтожение всех вождей с наследниками, тогда кхрааги остаются без руководства, начинается внутренний раздел власти, а в это время веселящиеся самки с радостью, и не вызывая никаких вопросов, просто убивают их по одному. По-моему, гениальная придумка. Вопрос еще, правда, куда делась Омния и патрульный вместе с тремя платформами на ее орбите?

Опять звучит рык, а за ним речь командира корабля о том, что сошедшие с ума кхрааги были уничтожены. Этого следовало ожидать, а вот приказа нам оставаться в каюте нет. Что же все-таки происходит? Оставив ученика приходить в себя, я подхожу к стене.

– Наставник Варамли, – представляюсь я. – Прошу сообщить Совету о нападении и о большой вероятности нападения на них под маскировочным полем.

– Ваше сообщение будет передано, – надо же, снизошли до меня…

Если Совет не уберегут, то для выборов новых вождей ритуал провести придется, эти традиции незыблемы. А совершать ритуальное поедание заставят единственного выжившего – Д’Бола. Обычно сопровождения при этом не бывает, ну а если все же… Тогда я спасу его, пусть даже ценой своей жизни. Вот откуда у меня ощущение смерти…

– Д’Бол, послушай меня, – привлекаю я внимание все еще не пришедшего в себя ученика.

– Да, наставник, – склоняет он голову.

– Если каким-то образом убьют всех вождей, то будет ритуал, – твердым голосом сообщаю я ему. – Кого заставят его проводить, объяснять надо?

– Единственный из вождей… – стремительно сереет Д’Бол.

– Именно так, – киваю я ему. – Давай еще раз пройдемся по тому, что ты будешь делать, когда это, все-таки, случится.

И я снова раз за разом повторяю ему, что он должен делать. Даже если со мной что-то случится, в первую очередь ученик должен убегать. Убегать, стрелять, уходя в сторону Темного Рукава, там много туманностей и спрятаться возможно. Найдет ли он эту самую «белую дыру» или нет – неизвестно, но спрятаться ему нужно. На церемониальном корабле двигатели новейшие и самые лучшие из возможных, чтобы не оскорблять древних богов, по легендам обращающих внимание на такие атрибуты. И это нам на руку…

– Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось, – признается ученик, ставший сыном.

– Для того, чтобы ты выжил и выжили дети, я пойду на что угодно, – объясняю я ему, прижав к себе кажущегося мне сейчас совсем малышом Д’Бола.

– Дети превыше всего, – шепчет он, повторяя слова неведомой мне химанки.

– Да, малыш, – вздыхаю я, понимая, что просто уже жду объявления о трагедии, будучи в ней совершенно уверенным.

– Наставник Варамли и ученик Д’Бол, – оживает трансляция, чего обычно не случается. – Пройдите на мостик.

Вот такого уже совершенно точно не бывает. Просто невозможно подобное на боевых звездолетах кхрааг. Именно это и показывает мне – свершилось, Д’Бол отныне сирота. У меня остается только одна маленькая надежда на то, что его хитрый отец мог выжить, но она совершенно призрачная. И я понимаю это, и он, резко поднявшийся на ноги мой сын.

– Пойдем, наставник, – выпрямляется Д’Бол во весь свой рост. Он тоже все понял.