К этому моменту на шум вышли родители и Дима, молча слушая мою речь. А вот я была непоколебима, успев взять себя в руки.

– Прошу на выход, – произнес один из офицеров, но никто не сдвинулся с места.

– Да родственники мы! – возмутилась мама. – Я вот мама ее, а это тётка её, это отец, а это муж вот. Ты чего тут устроила, дочка? Опозорить нас перед соседями хочешь?

Оперативники переглянулись между собой, не понимая сюра ситуации, а вот я ощутила облегчение. Будто груз сбросила. Не позволю больше над собой издеваться.

– Вы уверены, гражданка…

– Елена Игоревна, – сказала я полицейскому и сложила руки на груди, оставаясь непоколебимой в своем решении. – Эти люди ворвались в мою квартиру и отказываются ее покидать.

– Предъявите документы на квартиру, будьте добры, – кивнул полицейский, не выказывая никакого удивления, словно только и делает, что каждый день выгоняет чужих родителей из квартир их детей.

Было ли мне стыдно? Конечно. Но и отступать я была не намерена. Пора всем родичам спуститься с небес на землю и слезть с моей шеи. Может, тогда они поймут, что мной помыкать больше не выйдет. Когда я предоставила документы на квартиру, дело пошло споро.

– Все, кто не прописан в этой квартире, на выход! – гаркнул полицейский. – Иначе мы будем вынуждены применить силу.

– Да что это такое творится-то?! – запричитала тетя Люда скуляще. – Эта скотина выгоняет нас, своих родственников, вы видите, офицеры? Где такое видано? Неблагодарная тварь она! А мы с деревни приехали, нам негде ночевать!

– Вы незаконно находитесь на территории чужой собственности, граждане. Прошу без слов покинуть помещение.

Двое офицеров не собирались выслушивать ее причитания и уж тем более крики. Они были равнодушны к чужим мольбам.

– Мы не ожидали, что ты так зажралась, Лена, – прищурилась мама, но этим и ограничилась, толкая отца в бок. – Собирайся, Игорь, твоя дочь совсем стыд потеряла. Вот узнает твоя мать, на всю деревню мы опозоримся. Родителей выкидывает на улицу, неблагодарная. Вот кого мы воспитали, Игорь.

Вскоре они вышли, не преминув посмотреть на меня осуждающе, словно надеялись, что это растопит мое сердце, и я впущу их обратно, готовая выслушивать их убеждения в своей ущербности. И только Дима никуда не торопился. Как стоял вальяжно посреди коридора, так и продолжал это делать, подперев спиной стену. Его расслабленный вид действовал мне на нервы.

– А ты чего стоишь? – вздернула я бровь. – Проваливай давай, пока полицейские силу не применили. Слышал ведь их слова.

– А я тут прописан, милая, – заулыбался он ехидно. – Пока мы не развелись и не поделили эту квартиру, я не выпишусь отсюда и никуда не уйду. Так что придержи язык, дорогуша.

Полицейские ушли, так как Дима и правда был в своем праве. Так что вскоре мы остались с ним одни в квартире. Такого поворота я не ожидала.

– А ты знаешь, дорогой, оставайся, – произнесла я и прошла в спальню, хватая охапку его вещей. Понесла их на балкон.

– Ты что задумала, Лена? – напрягся он, и не зря.

Я выглянула с балкона и сбросила весь этот ворох вниз, на потеху соседям и в помощь бомжам.

– Дарю бесплатно! Быстрее разбирайте! – крикнула я двум мужичкам, которые копались у мусорки. Они не растерялись и быстро побежали к вещам, примеривая их на ходу. Я знала, что Дима брезгливый, так что не пойдет их отбирать, а уж после бомжей тем более надевать их не станет.

– Ненормальная! – закричал он, пока я вошла в спальню снова и схватила набор его дорогих карманных часов. У него их набралось аж десять штук. Урод, растранжиривший деньги, которые я заработала собственным трудом и бессонными ночами.