Думаю о сестре, пытаясь найти объяснения ее спокойствию в тех обстоятельствах. О Риде думать не хочу, но он все равно побеждает.
Перед глазами вновь возникает кошмар, через который он заставил меня пройти с мертвым холодным лицом. А тот горящий, как несколько месяцев назад взгляд, которым он смотрел на меня с крыльца сегодня, делает еще больнее.
Почему он так смотрел?! Зачем?!
Он растоптал меня, отрекся. Ни за что не поверю, что ему жаль.
Наверное, мне померещилось от шока, и там была ярость. За то, что исчезла с его сыном?
Он счел его Тьмой, он сам от него отказался, потому не вправе у меня отнять. Не в праве по совести, а по закону все еще может.
Прикусываю губу. Боюсь даже думать об этом.
О боги, как он мог так измениться? Как он мог так с нами поступить? Тот, кому я верила, тот, кого безгранично любила…. А теперь больно так, что я хочу исчезнуть. И исчезла бы, если бы на руках не лежал единственный смысл моей разрушенной жизни.
Медведь возвращается, и я тут же утираю непослушные слезы.
– Идем, – говорит он, и я покорно встаю на ноги, готовая следовать куда угодно.
Если бы я только знала, какой роковой поворот ждет в том городе…. Под угрозой смерти бы не сунулась туда!
13. Глава 13. Ведьма в подворотне
Мой спаситель обращается в рыжего медведя. Закрепляю ремни и забираюсь с Дэриэлом на спину. Мы идем спокойно, немного покачиваясь, и я с трудом держу веки открытыми.
Долгая ночь, слава богам, заканчивается. Небо начинает сереть, птицы просыпаются, и мы, наконец-то, видим город.
На самой окраине леса медведь вновь принимает человеческий облик. Дает мне вовсе не артефакт, а несколько связанных в пучок травинок, которые, как он заверяет, должны создать иллюзию.
Это ж какой он силой обладает, если так умеет?
– Они будут искать женщину с ребенком, потому будет лучше, если вы сольетесь воедино для чужих глаз. Будешь выглядеть будто на сносях, а на сына твоего я полог тишины наложу. Только ты услышишь, если он заплачет, больше никто, – нарекает медведь, а затем неловким движением чешет затылок. – И еще. В таком положении иноземке без мужа лучше не ходить. Да и мне появляться тут одному не стоит. Потому придумай нам фамилию.
– Фамилию? – переспрашиваю я и тут же соображаю, что даже имени его не знаю. – Простите, а как вас, на самом деле, зовут?
– Кирк. И лучше обращайся на “ты”, Мэри, – говорит он.
Цепляет за пояс пучок и в момент обращается в высокого молодого блондина в длинном плаще вместо рубахи. А пучок так и вовсе исчезает.
– Поспеши, – торопит он не своим голосом, и я поступаю, как велено.
Зеркала тут нет, но я вижу, как меняются руки, а волосы из темных превращаются в светло-русые. К счастью, и мое потрепанное платье обретает более достойный вид.
– Идемте, госпожа….?
– Каип, – отвечаю я, ляпнул первое, что приходит в голову.
На драконьем значит “потерянная”.
Не помню, когда последний раз была в городе. Обычно мне нравилось гулять среди людей. А теперь неспокойно. Боюсь, что меня узнают. А еще руки болят и спина. Кроха хоть и маленький, но все же вес имеет. Сколько мы уже так без отдыха?
– Смотри! – пугаюсь я, когда вижу впереди приметные мужчины. Стражники. – Их всегда так много?
– Не нервничай. Они тебя не узнают, – уверяет медведь, но на всякий случай уводит меня с пути к лавкам с фруктами и овощами. Хватает яблоко и делает вид, что выбирает.
А ему не впервые скрываться.
– Почему люди лорда Дитриха повсюду? – сетует одна торговка другой. – Куда не плюнь, там они. Весь народ распугали!
– Так жену ж его ищут. Сбежала, говорят. – кряхтит вторая.
– Это что ж натворить нужно было, чтобы бежать? И чего этим белоручкам спокойно не живется?