— Я застала его с любовницей, и своими глазами видела жестокий секс с избиением. И он не стал отпираться, наоборот. И это пугает до ужаса. Я не понимаю, как быть дальше?

— Первое, и самое ужасное, вся эта идиотская ситуация очень влияет на твоё здоровье. Поверь, в таком стрессовом состоянии восстановление замедляется и лечение в разы хуже действует. Я чувствую, что у тебя опустились руки. Ириш! Милая! А второе, мне очень больно видеть, как ты страдаешь…

В этот момент он подошёл ко мне, приобнял, а после наклонился и поцеловал в губы. Не грубо как муж, а нежно. Только касаясь.

Я замерла от неожиданности, что сейчас происходит? Он же друг мужа?

Кстати, о Паше. Не успела я отстраниться. Мой телефон ожил в сумочке и настойчиво потребовал ответить мужу.

Врать или сказать правду? Ох!

5. Глава 5.

— Да, Павел! — хочется говорить спокойно, но реально у меня ощущение, что я сейчас тут изменяю мужу, целуясь с врачом. Неприятно.

— Иришка, детка, ты где? — игривые интонации, но меня они не обманут, это не любовь, а жажда контроля.

— В кабинете Вадима, проверяем мои анализы, послезавтра ложусь на операцию. Ещё вопросы будут? — наконец, я собралась, отвечаю правду, мне пока ему врать не стоит.

— Но у тебя всё хорошо? — притворно взволнованный голос.

— Да, домой на такси вернусь скоро, — плавно перевожу тему на новость, которую лучше сказать по телефону, а не лицом к лицу.

— А с машиной что? — вот теперь он взволнован по-настоящему.

— Продала, и оплатила лечение, — стараюсь говорить безразличным голосом.

— Но я же собирался оплатить всё, — чувствую, как он вскипает от негодования.

— Когда поправлюсь, просто купишь мне новую машину. Сейчас мне всё равно за рулём ездить опасно, часто тошнит и кружится голова. Всё, мне надо быстрее закончить разговор с доктором и освободить его от себя.

— Хорошо, договорились, правильное решение, машину давно пора менять. Не шалите там, с доктором своим, — идиотские шуточки в стиле Паши.

Я заканчиваю разговор. Выдыхаю, как с лютым врагом поговорила, надо как-то научиться не реагировать на него слишком эмоционально. Однако новость о продаже машины он воспринял спокойно!

Ф-ф-у-у-у! — долгий выдох.

— Ира, тебе плохо, твою ж! Ты побледнела! Садись, что ж ты так на него реагируешь? А? Милая, не вгоняй меня в панику! — он крепко обнимает меня, целует в лоб, висок. А я слышу, как бешено бьётся его сердце.

— Сейчас, просто очень боялась сказать ему про машину, надеюсь, что не убьёт!

Вадим всё еще смотрит на меня так, словно решает, сейчас капельницу с литром успокоительного ставить или подождать? Улыбаюсь ему.

— Прости, я не имею права. Но ты, мне дорога, с того дня, как впервые тебя увидел с ним, а теперь, этот диагноз, не случись этого, то я бы не осознал, своих чувств, прости. И даже предстоящая операция не так страшна, я помогу тебе справиться с болезнью. Но твои откровения о Паше. Я сам сейчас в ужасе. Не понимаю, как быть. Кроме лечения, мало чем смогу тебе помочь. Я не тот солдат, какой тебе нужен, не смогу тебя защитить от него, — его голос изменился, так говорят испуганные родные люди. Но не врачи. Он меня продолжает удивлять.

— Вадим, боже! Ты сейчас, что говоришь? — смотрю в его глаза, пытаясь понять, он шутит? Пытается вселить в меня желание жить и бороться. Что происходит? Он влюблён в меня? Никогда же даже намёка на такие отношения не было.

Он поджал губы, ненадолго зажмурился, сдерживает эмоции? Долгий выдох, чувствую, что он на нервах. Так и не понимаю, что происходит.

— Я знаю его тайну, он ещё до тебя избил девушку, привёз ко мне, я тогда работал медбратом по ночам, а днём учился.