Расправляю складочки на ночнушке и осторожно открываю дверь.

В доме тихо. Слишком тихо.

- Готова? – раздается совсем рядом.

Вздрагиваю от неожиданности.

Игорь Михайлович стоит, прислонившись к дверному косяку напротив. Интересно, как давно он тут?

- Да, - шепчу едва слышно.

- Отлично, - на лице Игоря Михайловича не дрогнул ни один мускул. Полная равнодушия маска. – Идем завтракать и в путь.

Согласно киваю и прихрамывая плетусь следом за ним.

Завтрак проходит быстро. Кусок просто не лезет в горло. В итоге я делаю несколько глотков ароматного чая и пытаюсь рассмотреть своего странного врача из-под полуопущенных ресниц.

Еще совсем не старый мужчина. Не могу точно сказать, сколько ему, наверное, не мало, раз у него взрослые сыновья. Серебристая седина на удивление идет ему, не добавляя лишних лет.

Удивительно живой, волнующий взгляд. Крепкое подтянутое тело.

Ему и больше сорока никто бы не дал, хотя подозреваю, что ему значительно больше.

- Поехали, - Игорь Михайлович ставит кружку на столешницу и поднимается.

- Да, только…

Он замирает, пронзая меня недовольным взглядом.

- Мне нечего надеть… - густо краснею. – В смысле, только ночнушка…

- Хм, - его взгляд из яростного становится задумчивым. – Сейчас что-нибудь придумаем.

Он исчезает. А я продолжают сидеть на кухне, поджав замерзающие на кафеле ноги под себя.

Сижу и представляю себе его взгляд: то черный и колючий, то нежно-золотистый. То пронзающий насквозь презрением, то обливающий яростью, то ласкающий страстью и желанием. Такой разный, такой…

- Вот, все что есть, - неожиданно возникший передо мной Игорь Михайлович протягивает стопку разных вещей. – Может, что-то подойдет.

Я быстро перебираю футболки и джинсы, конечно мужские.

- Это вещи мои сыновей, они из них давно выросли, - он отводит взгляд, его голос сипит.

Киваю и быстро выбираю из стопки то, что кажется мне самым подходящим по размеру.

- А мое белье? – отчаянно краснею.

- Белье? – он словно пробуждается ото сна, обводит мою фигуру долгим внимательным взглядом. - Оно осталось в больнице, вместе с твоим платьем.

Тяжело вздыхаю. И сползаю со стула.

- Ничего страшного…

Одеваюсь быстро. Да и что возиться: футболка и джинсы на голое тело. Все не по размеру, все велико. Но это лучше, чем ничего или больничная сорочка.

- Идемте, - зову своего странного спасителя.

И снова этот долгий задумчивый взгляд. Он скользит по мне снизу вверх. От босых ступней, по мешковатым джинсам, длинной футболке. Останавливается на уровне груди, зацепившись за острые горошины сосков.

Мужчина встряхивает головой, словно прогоняет наваждение и, наконец, останавливается на лице.

- Я рад, что ты его приняла, - он кивает на телефон, зажатый у меня в руке.

- Нет, не приняла, - отвечаю почти резко.

Светлые брови взлетают вверх.

- Как только я смогу, я оплачу вам его стоимость, - говорю гордо и вздергиваю подбородок.

И снова этот взгляд. Пронзительный, изучающий.

- Хорошо, - соглашается мужчина. – А вот с этим надо что-то делать.

Он кивает на мои босые ступни. Переминаюсь с ноги на ногу. Крепче перехватываю костыль.

Из высокой обувницы на свет появляется гора обуви. Мужской. Сорок какого-то там размера. На мой тридцать пятый.

Смешно.

- Нет, - снимаю с себя последнюю пару сланцев.

- Но ты не можешь идти босиком, - резонно замечает мужчина. – Обувай сланцы.

- Да я в них как в снегоступах!!! – мое возмущение прорывается наружу. Я демонстративно напяливаю обувь на себя и вытягиваю ногу.

Хмурый взгляд скользит по моей ноге, замирает на стопе в огромном резиновом шлепке. Уголки его губ дрожат. А следом раздается хрипловатый, но такой заразительный смех.