Мы еще никому не сообщали, что скоро у нас родится третий ребенок.

— Ну передавай сыну привет, — тянет князь Альфред и надевает шляпу.

— Хорошо. До свидания, князь, — говорю я ему и замечаю, что его выцветшие синие глаза смотрят на меня слишком уж пристально, а гордое морщинистое лицо с острыми чертами напряжено.

— До свидания, Джейн, — говорит он и едва заметно кланяется. — Надеюсь, мы скоро увидимся.

Я взбегаю по ступеням на верхний этаж, предвкушая встречу с мужем и уже подозревая, о чем он хочет со мной поговорить здесь, в официальной обстановке. Ведь сегодня пятая годовщина со дня нашей встречи.

Наверняка Айвен устроил какой-то сюрприз. Прячу улыбку от чопорных сотрудников министерства, стараясь делать вид, будто пришла по серьезному государственному делу.

Прохожу по безлюдному, наиболее богато украшенному коридору вперед, туда, где в большом кабинете обычно работает мой муж, решая какие-то важные государственные дела.

Настоящее время

— Джейн, а вот и ты! Я тебя заждался! Ты чего там стоишь? — голос его звучит непринужденно, ласково и нежно, именно так, как он всегда разговаривает со мной.

Я дергаюсь, как подстреленная птица, услышав его голос, полный любви и из глаз снова вырываются непокорные слезы.

Нельзя плакать. Нельзя. Нельзя показывать ему, что я все слышала и видела.

Я делаю несколько неуверенных шагов вперед, вытирая платком слезы.

— Эй, милая, — с тревогой говорит Айвен, приближаясь ко мне, — ты плачешь? Что случилось? Кто обидел тебя? Что-то с приютом? Наши мальчики не здоровы?

Я поворачиваюсь и смотрю в его мужественное лицо. Лицо, принадлежащее человеку, которого я так люблю. Его серебрянные волосы сегодня забраны в хвост, и я бездумно отмечаю, что одна прядь выбилась.

— С близнецами все хорошо. Но они ждут меня. Мне нужно идти, Айвен, — говорю я сдавленно, пытаясь дышать ровно.

В голове вспышками возникают только что слышанные слова, обо мне, о наших детях… Они больно бьют меня в грудь, словно пушечные ядра и я едва дышу. Едва сдерживаюсь, чтобы не убежать прямо сейчас, вырвавшись из его сильных рук.

— Стой, Джейн, я никуда тебя не пущу, пока ты не объяснишь.

Никуда не пустишь? А как же твои слова о том, что ты хочешь избавиться от меня?

— Мне нехорошо, — говорю я дрожащим голосом.

Он трогает пальцами мое лицо, стирая с него слезу. .

Предательская метка зажигается и нестерпимо горит, стоит ему коснуться меня.

Только что он этими сильными руками сжимал Сильвию Гарден

О чем он думает сейчас? О том, как будет избавляться от близнецов? О том, что он сделает со мной?

Что он шепнул ей на ухо? Что он шепнул? Что он сделает со мной?

— Пойдем, — говорит он и заводит меня в свой кабинет. Я с каким-то отрешенным чувством вижу закатившуюся под стол женскую заколку золотого цвета. Наверное Сильвия обронила и не заметила.

Нужно вернуть ей.

Господи, о чем я думаю? Мысли в голове путаются, на мгновение я перестаю понимать где я и что происходит.

Айвен силой усаживает меня на кресло и дает мне выпить воды. Зубы стучат о стакан, но я осушаю его целиком.

— Объясни, толком, что произошло. Я все улажу, что бы там ни было.

Он берет меня за руку и садится рядом.

Ее запах. Он пообещал, что не будет смывать его. Я делаю нервный вдох носом и выдыхаю.

— Что? — спрашивает он, с тревогой в голосе. — Почему ты так смотришь?

4. 4

Я отвожу взгляд и до боли закусываю щеку изнутри, чтобы не разрыдаться у него на глазах.

— Солнце мое, почему ты молчишь? — спрашивает он.

Я продолжаю молчать и смотрю в пол, чтобы не рассыпаться на части от раздирающей мое сердце боли.

Он берет мое лицо в свои руки и нежно целует меня против моей воли, совсем не так, как он целовал ее. Вспышкой перед глазами проносится вид жадного красного рта Сильвии, накрашенной, как продажная девка, рта. в который он еще минуту назад так страстно впивался этими губами, что сейчас целует меня.