Я не заставляла его быть рядом, не просила, не душила собой. Какой смысл тогда мучиться в моём обществе, если это тоскливо и неинтересно?

Зачем смотреть со мной осенними вечерами фильмы, летом кататься на великах и гулять в парках, весной дарить букеты сирени, тайком оборванные в соседском палисаднике?

Значит, его отношение было насквозь фальшивым. Он всё врал. О любви неземной, о счастье находиться рядом. Как оказалось, ни любви , ни счастья в его душе не было.
Потому что любовь - не только ласковые слова, объятия и поцелуи. Это ещё и уважение. То, что я услышала сегодня, говорит о том, что этого точно нет и не было.
Может быть, я чересчур гордая. Но мне такие отношения не нужны. Сейчас так больно от его слов... Как он мог? Предатель.
Я тихо всхлипнула.

Обидно. Ядовитая муть разочарования заполнила меня и давит, и разъедает изнутри. Хочется ныть в голос.
Как теперь верить людям, если близкий человек так страшно врал...
Наша совместная жизнь была пропитана его ложью. Театр одного актёра. Хитрого и подлого.

И, самое ужасное, что я не знала о ребёнке. Родился настоящий человек, его плоть и кровь . А наши отношения оставались прежними. Ничего не изменилось ни в поведении Дениса, ни в распорядке дня. Денис уходил на работу, вечером возвращался. Не задерживался. Не пытался уйти из дома. Проверял тетради, подрабатывал репетиторством у нас дома. Не было поздних возвращений, запаха чужих духов и следов помады на его одежде. До сегодняшнего дня он ни разу не прокололся. Заработанные деньги нёс в семью.

А как же расходы на ребёнка? Ведь у него дочь! Как можно жить по-прежнему, зная, что где-то растёт часть тебя. Девочка, которой ты очень нужен, которая любит тебя просто за то, что ты существуешь... И не обеспечивать её, не радовать подарками, игрушками, вкусняшками....

Может, он вообще не участвует в её воспитании, не общается с ней... Неужели мой Денис из тех отцов, которые считают детей досадной помехой спокойной жизни? Судя по их разговору с Аллой, возможно, так и есть.
Я увидела мужа другими глазами. И этот новый Денис вызвал в моём сознании отвращение.

Я неожиданно поняла, что теперь точно не хочу от него ребёнка. У моего малыша не будет такого отца. Не хочу, чтобы он был похож на него хоть чем-то. И самого Дениса не хочу в своей жизни больше. Абсолютно. Категорично.

После этого вечера мне противно видеть его. Не буду даже разговаривать с ним, выслушивать оправдания, входить в положение.

Я собрала мысли в кучу. В голове окончательно прояснилось.

Надо немедленно расстаться с Денисом. Хочу, чтобы он ушёл. Пусть идёт к дочери, туда, где нужен. А у меня в душе всё сгорело и обуглилось после того, что произошло. Когда вернусь домой, сразу же соберу его вещи и выставлю.

Так, а когда я вернусь? Где мы вообще? Куда едем? На нервах я даже не додумалась спросить, куда Орлов меня повёз. Вот дура.

Мы притормаживаем у высокого кирпичного забора. Орлов достаёт пульт из бардачка, направляет на ворота, они медленно съезжают в сторону.

- Где мы?

Сашка сверкнул чёрными глазами и промолчал. Как будто я пустое место.
Неприятно. Опять наворачиваются слёзы обиды. Сглатываю и отворачиваюсь.

Мы паркуемся у входа в большой дом с верандой.

- Выходи, - коротко командует Орлов.

Я молча выпрыгиваю из машины, скольжу на шпильках и опять падаю.

Орлов недовольно качает головой, подхватывает меня под бёдра, перекидывает под плечо.

- А, - взвизгиваю я, - отпусти.

Он несёт меня по ступенькам крыльца, в дом.
Когда мы были вместе, он тоже носил меня на руках. Но это было по-другому, бережно, как в кино. А сейчас я бессильно свисаю с его плеча вниз головой, упираясь лицом в поясницу. Я мешок с картошкой, что ли? Сегодня все сговорились унижать меня?! Я сосредоточиваюсь и сильно кусаю его за спину.