В зале начинают аплодировать. И заводит публику Ильяна. Сидя за столиком у сцены, она поднимает руки и первая начинает хлопать. Мне приятно, правда. Но каждый раз, когда мой взгляд цепляется за яркое рыжее пятно, между ребер начинает тревожно зудеть.

Факт их знакомства с Ромой не дает мне покоя.

Чуть позже, когда официальная часть мероприятия позади, сцену, с которой Рома даже не успел сойти, атакуют операторы, журналисты и фотографы. Щелчки камер, фотовспышки и гул голосов напоминают пчелиный улей, в центре которого Березовский чувствует себя вполне уверенно.

Перехватив его взгляд, я поднимаю ладонь и улыбаюсь. Он незаметно мне подмигивает.

У него снова все получилось! Мои волнения и сомнения сейчас кажутся малодушной трусостью, потому что все поставленные им самим задачи, Рома щелкает как орехи.

Это длится больше часа. Стоя неподалеку от сцены, я наблюдаю за триумфом Березовского и незаметно снимаю на телефон знаменитостей, рассчитывая удивить свою подругу.

Ильяну тоже фотографирую. Не знаю, зачем, но, кажется, она тоже звезда.

Потом, наконец, начинается фотосессия. Стоя у пресс вола, Роман смотрит в объективы камер. Плечи расслаблены, взгляд уверенный, подбородок выдвинут вперед. Ведет себя так, словно занимался этим всю свою жизнь.

Арчи не отходит ни на шаг, словно без него фотографии получатся кривыми. Рыжая Рианна тоже тут. Не обращая на меня ни малейшего внимания, не сводит с Ромы глаз.

Это меня раздражает неожиданно сильно. Она не имеет права так смотреть на него.

– Делаем серию для личного альбома? – спрашивает фотограф, глядя на продюсера.

– Конечно! – восклицает тот. – Исторический момент!

Обойдя группку людей, я взлетаю на сцену и занимаю место рядом с Ромой. Он тут же находит мои пальцы и сжимает их в своей ладони. Его руки теплые и сильные, как всегда. Березовский такой же, как и был. На сцене он – успешный, рассудительный бизнесмен в дорогих кроссовках, а в жизни – все еще мой самый близкий человек. Безмолвно делясь эмоциями, жмусь к его плечу.

Арчи встает с другой стороны от Ромы, а около меня появляется пахнущая сладкими духами Ильяна. Остановившись гораздо ближе, чем положено, она явно пытается оттеснить меня от Березовского.

– Простите?..

– Подожди вон там. – Кивком головы указывает на место, где я простояла все время, пока шла презентация.

– Нет.

– Что значит, нет? – удивляется максимально искренне. – Если хочешь, мы попросим фотографа, и он снимет тебя отдельно. А теперь выйди из кадра, потому что ты сливаешься с фоном.

Мне словно прилюдно оплеух надавали. Кровь ударяет в голову, и я слепо бросаюсь в атаку.

– Может, это вас отдельно снять? Какое отношение вы имеете к программе Романа?!

– Ром!.. – ахает она. – Это что такое?! Что она себе позволяет?!

– Наташа, отойди! – доносится откуда-то шипение Арчи.

Машинально задвигая меня за свою спину, Рома смотрит в лицо Ильяны. В его взгляде лед, от которого у меня идет мороз по коже.

– Полегче! – говорит он негромко. – Ты с моей женой разговариваешь.

Прижавшаяся ко мне Наташа тихонько сопит в мое плечо. Пытается загасить ярость теплом своего тела. У нее получается, но не так быстро, как хотелось бы, потому что Арчи, сидя рядом с водителем, продолжает накидывать в огонь дровишек.

– Если проблемы с Гаспаряном будут? Они нам нужны?

– Не накручивай. Какие проблемы? Из-за чего?

– Откуда мне знать, как сильно она обиделась? – выкрикивает охрипшим от натуги голосом, глядя на меня через плечо.

– Блядь! Да на что обижаться?! Наташа молчать должна была?

Смерив ее раздраженным взглядом, Арчи поджимает губы и раздувает крылья носа.