Понимаю, что вид у меня совсем неподобающий гостям… Так ведь я и не гость!

Снимаю с растрёпанных волос капюшон и приглаживаю пряди пальцами; снова вскидываю острый подбородок и поворачиваю голову туда-сюда, мол: «А если так?»

По мере узнавания, его лицо презабавно вытягивается, брови комично взлетают вверх. Удивлён. Если не выразиться кратко и ёмко – матом. Окидываю его максимально холодным взглядом, не замечая, как губы сами по себе расплываются в улыбке. Определённо, это делает мой сегодняшний день гораздо веселее.

– Я дико извиняюсь, Полина Александровна. Не узнал вас.

По всей видимости я всё-таки бываю в этом доме. Пусть редко.

– Я оповещу Игоря Ильича… У вас все в порядке?

– Ни к чему. – Я сходу расставляю приоритеты, отвечая ему на первое, а следом и на второй вопрос: – В порядке. Я есть хочу, а Ольгу никак не найду.

Негодует, но вида не подаёт, а что про себя думает, мне не важно.

Переминается с ноги на ногу, но от меня не отходит. И пройти дальше холла не даёт.

– Полина Александровна, я распоряжусь, чтобы вам принесли ужин.

– Опять мимо! – Я цокаю языком и качаю головой: – Неправильный ответ, Юджин. Сама поем.

Его брови снова ползут вверх.

– Я Константин.

– Это в фильме Ли Дэниелса, – решаю снизойти до объяснений, – имя дворецкого – Юджин Аллен.

Смотрю, как он бледнеет, а сама едва сдерживаю смех.

– Но в свете сложившейся ситуации…

– Какой ситуации? – не очень вежливо перебиваю я. Ещё поглядим, чей ледяной тон затянет витражные окна этого дома зимними узорами!

– Неприятной ситуации, – Константин меряет меня взглядом, словно решает, достойна ли я развернутого информационного варианта, – подозреваю, что Игорь Ильич будет очень недоволен.

– Так он не узнает. Зайду, сделаю себе бутерброд и выйду. Мы дольше с тобой здесь пререкаемся, Юджин.

Вижу же, как от этого имени у него глаз дёргается! Нервишки шалят.

– Полина Александровна! – Меня корёжит от официоза. – Я проведу вас на кухню. Прошу следовать за мной.

Дальше мы идём в полном молчании. Заметно, ему меня с лихвой хватило до следующего раза. Минуем первую гостиную, парадную лестницу и двигаемся вглубь дома по одному из широких коридоров.

Я с интересом осматриваюсь: дом очень даже неплох – дизайн на заказ, уютно и просторно. Примечательно, что нет множества мелких деталей из серии больших китайских фарфоровых ваз династии Мин.

Когда Константин неожиданно резко останавливается, то я чуть ли не припечатываюсь ему в спину.

– Ну что ещё?! – цежу как можно тише, словно и правда не иду, а крадусь по чужому дому.

Дворецкий чуть поворачивает голову, словно прислушивается к чему-то важному и одному ему слышному (я расцениваю этот жест, как «сам не знаю и вам не советую»), а после продолжает идти.

Хорошо недалеко. Мой живот урчит так, что почти стыдно.

– Сюда, – он открывает и придерживает передо мной дверь кухни.

Помещение оказывается просторным и чистым: хромированные верхние кухонные шкафы блестят, каменные столешницы прибраны и пусты. Судя по всему, ужин в этом доме подают рано.

Не без любопытства открываю и заглядываю в огромный холодильник, в то время, как слышу, что Константин отдаёт распоряжения подошедшему персоналу. Всё упаковано в пищевые контейнеры, имеется подборка овощей, ягод и фруктов для правильного питания из категории ЗОЖ или как прокачать своё здоровье и перестать наслаждаться жизнью. Открыв таких парочку, я принюхиваюсь – желудок молчит, а значит, не испытывает особого желания попробовать их содержимое.

– Полина Александровна. – Слышу и оборачиваюсь на голос. – Что бы вы хотели?

На кухне появляется полноватая женщина лет сорока пяти, с каштановыми волосами, убранными под поварскую шапочку.