Розовое платье в рюшах и алая пионерская лента на груди.

- Римма, я не могу так показаться на ужине.

- Не можешь, - кивнула подруга. – Но через четыре часа у тебя салон, так что выбирать тоже времени нет. И почему ты так затянула?

Я зло кривлюсь, и женщина из отражения кривится мне в ответ. С морщинами на лбу мы еще страшнее, чем без.

Почему-почему. Вот поэтому! Ненавижу покупать себе одежду! Не умею и не люблю. Поэтому я отложила сборы к ужину на последний день, понадеявшись на тонкий вкус Риммы. Хрена с два! Римка умела одевать только таких аристократок как она сама. А что делать с попастыми сисястыми торопуньками подруга не знала.

- А как бы ты хотела выглядеть перед Савранским?

- Спасателей Малибу смотрела? Есть там одна блондинка в красном бикини…

Вместо того чтобы оценить шутку, Римма посмотрела на часы и в ужасе прошептала:

- У тебя точно нет никого, кто мог бы нам помочь?!

Я выглянула из примерочной, посмотрела на покупателей и продавцов, опытно цепляя нужное. Высокий парень у стены, нескладный и скучающий, будто не от мира сего. Он был невероятно похож на моего знакомого, тренера Гаврила, и чутье подсказывало, что этот-то разбирается в моде куда лучше нас с Риммой!

Через секунду, я уже звонила Тимуру.

- Зачем тебе его номер, - недовольно пробурчал лысый тиран. Я прижала рукой ухо и снова повторила свою просьбу. Судя по звукам, Тимур был в качалке, и музыка вместе с лязгом железа мешала услышать его ответ.

- Я же не бесплатно, - стала оправдываться я. - Я Гавру обязательно заплачу, за консультацию, так сказать…

Тимур ругается и вешает трубку, а через секунду на мой номер приходит контакт. Дальше события развиваются очень быстро. Просто молниеносно. Мы мчимся на такси в ЦУМ, в котором я отродясь не была. Там нас подхватывает модный, как стаканчик из Старбакса, Гаврила и тянет куда-то по «своим местам».

Я примеряю одно, второе, третье, слушая осторожные замечания Риммы и нервические пассажи Гаврилы.

- Не нравится? – глажу рукой черное строгое платье.

- Очень… по-деловому, - кивает Римма.

- В гроб и то краше кладут, бусинка моя, - закатывает глаза Гавр.

И снова все повторяется. Я, примерочная, куча дорогого пафосного шмотья. От постоянных переодеваний я потею и, кажется, начинаю вонять. А калорий тратится в разы больше чем во время тренировки.

И когда я стягиваю с себя очередное нечто из полиэстера и страз, в кабинку протягивают красное бархатное платье.

- Это надень, - я немею, когда понимаю, кто это сказал.

Выглядываю из примерочной, осторожно прикрывшись каким-то пиджаком и как на нож напарываюсь на острый голодный взгляд.

- Что ты тут делаешь, - непонимающе шепчу.

- Надень, - с нажимом повторяет Тимур и просто впихивает мне в ладонь вешалку.

Платье оказывается… красным. Как в спасателях Малибу. И развратным, как в них же.

Бархат струится по телу, огибая выдающуюся грудь и попу. В глубокое декольте так и просится свернутая в трубочку банкнота, потому что сейчас я похожа не на врача, а на стриптизершу, которая вот-вот станцует приват.

Но мне это нравится. И длина, целомудренно закрывающая колени и спущенная линия плеча, будто, пока я ждала банкет, успела похудеть и платье на мне теперь висит. И сиськи в разрезе тоже нравились, чего уж там…

Я вынырнула из-за шторки под охреневшее молчание своих спутников.

Гавр присвистнул, Римма глубокомысленно прошептала: «Даааа».

Только Тимур никак не отреагировал. Стоял и разглядывал меня как голодный зверь перед охотой.

- Не нравится? – задала я вопрос одному ему.

- Не нравится, - кивнул Тим. – Но если я правильно понимаю, с какой целью, ты идешь на этот ужин, то такое платье подойдет идеально.