— Мы ведь не фабричное производство, Степ.

— Верно, но такие заказы сделают тебе имя на самой верхушке лестницы держателей этого города, Майя. А где имя, там и деньги, — Степан слегка прищурился. — Разве не за этим ты вернулась?

— Ты прав.

Выдержать его взгляд было сложно. Он терзал, отыскивая ответы на не произнесенные вслух вопросы. Мучал, заставляя пустить в душу, когда Майе хотелось лишь одного: закрыться на бесчисленное количество замков и творить, творить, творить…

Но Степан был одним из тех немногих людей в этом беспощадном мире, который искренне хотел ей счастья. Поэтому она послушно принимала все, что он предлагал.

— Форма одежды парадная?

— Нет, — Степан улыбнулся и сделал шаг назад. — Ты прекрасна в кителе, Майя. И я хочу, чтобы каждый в том зале запомнил вышитое на груди имя.

Он вышел из кухни также быстро, как и вошел, оставив в хрупкой, склеенной из осколков женской душе полный раздрай.

Майя сделала глубокий вдох, расправила плечи и вновь взяла в руки венчик и чистую чашу.

***

Смена закончилась, ресторан закрылся и наступило время пробуждения мафии.

Майя вспомнила фразу из известной игры и усмехнулась. А ведь все было именно так. Гости ушли, кухню вымыли, официанты убрали зал, и администратор Алина забежала попрощаться, а еще напомнить, что завтра новый день и много работы.

Майе нравилась эта девчонка. Молодая, но цепкая, она максимально ответственно относилась к своему делу и руководила персоналом в зале не хуже майора. Выше не лезла, считая авторитет Степана непоколебимым, но и смело вставала на защиту своих людей, если была такая необходимость. Она всегда собрана, в меру педантична и строга. И, не обращая внимания на возраст, смогла завоевать уважение коллег.

Когда в первый раз услышала, что Майя планирует задержаться для отработки меню, сперва удивилась, а затем улыбнулась, в ту же секунду повернув стрелку своего отношения к Майе в направлении неизменного почтения. С тех пор она заботливо советовала не задерживаться и плотно закрывала двери главного входа.

И вот в такие моменты тишины и одиночества просыпалась мафия. Майя озиралась по сторонам, сложив руки на бедрах, делала глубокий вдох и на несколько секунд прикрывала глаза, чтобы через мгновение выпустить скопившийся в легких воздух и с новыми силами приступить к делу.

Работать она любила под легкую фоновую музыку. Та не отвлекала, а наоборот, как и многие другие вещи, подпитывала клубящее в груди вдохновение. Сейчас играло радио, распространяя по кухне негромкие звуки современной музыки. Майя тихонько подпевала, натирая рабочую поверхность. Но шум из колонок не скрыл звуков, которые вдруг донеслись из зала ресторана. Майя замерла и посмотрела на висящие на стене рядом электронные часы. Она совсем забыла о времени.

— Вот черт.

Майя беззвучно выругалась, явственно представляя, как будет возмущаться Степа. Снова. Он разрешал ей задерживаться, но злился, если время близилось к полуночи. Смысла прятаться не было, она вытерла руки о фартук и вышла в зал.

Там же, сделав всего один шаг, намертво приросла ногами к полу.

В темноте зала, между пустых столов с белыми накрахмаленными скатертями, подсвечиваемый лишь тусклыми потолочными светильниками, размещенными у бара, стоял Петя.

Воздух мгновенно сгустился и Майя не смогла сделать новый вдох. В груди стало горячо, сердце, замерев на доли секунды, понеслось галопом, а затылка коснулся холод. Майя медленно потерла ладони друг о друга, стряхивая невидимую грязь, и зажмурилась, вновь услышав до боли знакомый голос.

— Привет… Майя, — и свое имя, произнесенное когда-то любимыми губами с четко очерченным контуром.