Я пыталась примерить на себя роль «мудрой жены», что, зная о любовнице, не разрывает брак. Но это было насилием над моей сутью.

В один из таких вечеров я, не выдержав постоянного напряжения, призналась:

– Я уйду от тебя, если решу, что ты меня предал. И я не даю вторых шансов, ты же помнишь. Это бессмысленно. В одну и ту же воду дважды не вступишь, и то, что развалилось, уже не станет целым. Я не буду воспитывать взрослого человека.

– Что ты опять начинаешь? Не вовремя сейчас! Не до твоих капризов, – завёлся моментально Антон.

– Если я увижу, что есть другая... Я приму твой выбор. Как бы тяжело мне не было, – завершила я, вставая, и ушла к Манюньке в комнату.

Подальше от него.

15. Четырнадцатая глава

Дожди закончились, и конец сентября обернулся настоящей золотой осенью. Золото берёз и яркость клёнов. Горький запах опавших и ненужных листьев. Синее глубокое небо. И удивительные наши многослойные и объёмные облака.

Токсикоз отступил. Разжал свои тиски, оставив повышенную чувствительность к запахам. Я была всё ещё слабая и перестала провожать Антона на работу.

Он не хочет со мной делиться своими проблемами. Замкнулся в себе. Ходит смурной и нервный.

Просит потерпеть и не лезть к нему, он сам всё решит. Приволок мне прописанные врачом таблетки. Каждый вечер с работы приезжает с фруктами.

Но былой теплоты в наших отношениях нет. Прекратились уютные посиделки на кухне. Появились запретные темы. О его работе мне говорить с ним нельзя. О моих сомнениях тем более. Вот и уходит теплота. Или это у меня поменялось к нему отношение?

Я тоже расставила приоритеты.

Главное – мой малыш. Он самый слабый из всех нас, и кроме меня ему никто не поможет. Поэтому – к лешему все эти незнакомые номера. Я уже сделала для себя выводы. Почти. Зачем дальше тревожить свои раны?

Я купила вторую симку и временно выключила основную. Включу, когда будет нужно. Сообщила свой новый номер только близким.

Не входила, даже не ставила себе программы в телефон и мессенджеры: ни ватсапа, ни тележки.

Жили же раньше без них. И я месяц-другой поживу.

Я пока не думала, что делать дальше. Как жить. Отдала инициативу.

У меня другие важные заботы на ближайшее время – сохранить ребёнка и его здоровье.

И пусть всё остальное подождёт! Да и сил пока не было на активные действия. Сложно было что-то говорить мужу, когда организм протестует.

Сегодня, по случаю установления погоды, мы с Машей отправились в парк.

Мне полезны прогулки.

Мы живём в том районе города, где исторически много различных медицинских учреждений. Здесь, что не шаг, какой-нибудь профильный институт или больница. А при них обязательно есть парк или сквер. Да и перед обычными домами почти везде есть скверы. Очень зелёный старый район. Мне нравится здесь жить. Нравилось. Одни названия улочек звучат, словно песня.

Мы шли, не торопясь, по Несвижскому переулку до Языковской, сворачивали, не доходя до дома драгунского полка. Манюнька щебетала о новой учительнице на развивашках, а я размышляла, цепляясь мыслями за всё подряд.

Почему для мужчин супружеская неверность никогда не считалась предосудительной. Ею бравировали. Можно сказать – гордились. При этом женщины во все века обязаны были терпеть мужа. И как живуч оказался этот паттерн поведения в обществе. Менялся общественный строй, летели века, но, как встарь – изменник сегодня менее осуждаем обществом, чем неверная жена.

А на подходе к Оболенскому переулку мне позвонила свекровь. Она собралась к нам в гости сегодня.

Неожиданно.

И мы поторопились домой. Тем более, что я устала даже от такой незначительной нагрузки.