Я кивнула и медленно поплелась в комнату. Пыталась прогнать слезы, которые наворачивались на глазах. Но ничего не получалось, я разревелась в комнате. Герман целовал мои соленые от слез щеки и уверял, что все будет хорошо.

Зачем собирать? Что собирать? Я никак не хотела воспринимать действительность. Все происходило, какая-то глупая ошибка.

Завтра мы планировали с Машей поехать в детский мир, присмотреть коляску, чтобы колеса были хорошими, чтобы было удобно ездить зимой, по заснеженным дорогам. А еще нужен матрас, люлька. Я даже подумать не могла, что придется в спешке собирать сумку и срываться с места так поздно.

Не готова к этим резким переменам. Мне просто хотелось выпить ромашковый чай и, обнявшись с Германом заснуть в теплой постели. Проснуться от его бодрящих поцелуев и пожеланий с добрым утром.

- Давай, собирайся, - Герман меня подгонял.

Растерянно посмотрела на него и не знала, какие именно вещи собирать. Будет ли эта осень холодной или обещают бабье лето. Но на самом деле, я очень устала, так долго ждала Германа. Мне совершенно не хотелось никуда ехать. Пыталась убедить его в этом, но все тщетно. Он твердо стоял на своем.

- Насколько я еду? Мне же скоро рожать.

- Ира ты просто должна меня послушать и сделать, как я тебе сказал.

Я медленно собирала вещи. Очень медленно. Герман торопил. В итоге сам достал из шкафа спортивную сумку и быстро засовывал все подряд.

Когда мы сели в машину, часы показывали начало двенадцатого. Я очень нервничала. Мои пальцы без конца подрагивали. Мой лечащий врач говорил, что мне нужны витамины, положительные эмоции, а еще нужно смотреть хорошие фильмы. В свободное время я пересматривала: «Дом у озера», «Сладкий ноябрь». Пила апельсиновый сок, делала салат из авокадо. Слушала классическую музыку, занималась йогой для беременных и прочитала кучу литературы о предстоящих родах.

На улице было холодно и безлюдно, до сих пор шел дождь. Мелкие, холодные капли хлестали по лицу. Герман постоянно оглядывался. Мы подошли к машине, он забросил мою сумку в багажник, затем открыл передо мной дверь.

Я села в машину и обратилась к нему:

- Мне нужно позвонить Маше.

- Позвонишь. Только позже. Намного позже.

По дороге мы несколько раз останавливались. А когда остановились в третий раз начало происходить что-то непонятное.

Черный джип перегородил нам дорогу. Из машины вышли двое высоких парней, за ними уверенным шагом шел третий. Высокий, широкоплечий. Яркий свет фар ослеплял, я никак не могла разглядеть его лица.

Он ударил Германа и я закричала. Один из них подошел ближе ко мне, схватил за руку и повел к внедорожнику.

Меня затолкали в машину.

- Что вы делаете…

- Заткнись и сиди молча, - пригрозил высокий мужчина в кожаной куртке. В его словах чувствовалась ярость.

Нет! Нельзя плакать, нельзя расстраивается. Это может навредить малышу. А что будет с Германом? Даже думать боялась…

Сидела в кожаном салоне авто, где пахло табаком и мятной жвачкой и водила ладонью по животу. Успокаивала себя, пыталась верить, что все будет хорошо. Герман же говорил, что все будет хорошо, но с каждой секундой эта надежда таяла.

Двое сели в машину. Я обернулась и посмотрела назад. Ничего не видно.

Куда они везут меня? В лес или на заброшенную стройку? От таких мыслей становилось еще холодней. Я задрожала от холода, никак не могла согреть свои ледяные пальцы.

Теперь не знала, что будет с Германом, что будет с нами. В голове крутились страшные мысли, которые никак не могла прогнать.

Старалась сидеть, как можно тише. А потом один из мужчин, сидящих на переднем сиденье повернулся к другому: