Эта правда уничтожит все.

Все, что я хочу сохранить.

Ехал в пустую квартиру с поцелуем, оставленным на макушке дочери и не мог поверить, что довел нашу семью до такого.

Не мог представить, что могу этого лишиться.

Утром встал раньше будильника. Хотя всю ночь не мог сомкнуть глаз. Сон никак не шел, а мысли не отпускали.

Прокручивал в голове ту ночь, но так и не вспомнил ничего. Единственная девушка, которую я видел в поле зрения и которую запомнила, была официантка. Но я не уверен, что узнал бы, ее пройдя мимо на улице.

Сварил кофе и выпил его, не обращая внимания на то, как он обжигал губы и рот. Внутренности, итак, варились в бесконечном водовороте самоанализа и сожалении.

Заехав в офис, я раздал указания и сразу же сел в машину, отправляясь на эту встречу. Встречу, которой не должно было быть в моей жизни.

Что я там найду, какие вопросы, ответы и головоломки.

Остановившись на стоянке какого-то обветшалого магазина, я позвонил женщине.

– Я на месте. Куда мне подъехать?

– Мы в хостеле. Венера называется. Подъезжайте, я выхожу.

Завел двигатель и поехал прямо по улице. В жизни бы не нашел этот хостел. Если бы не единственный человек, который стоял возле него. Кто-то в горчичного цвета пальто. Останавливая машину, я заметил выцветшую вывеску с названием и только потом осмелился взглянуть на девушку. Но не делая выводов, вышел из машины. Подошел.

Она была низкого роста в сравнении со мной. Но абсолютно точно та самая официантка.

Нахмуренная. Держа расстояние.

– Вижу, вы меня вспомнили, – заговорила девушка и ее брови сошлись вместе, сделав ее лицо угрюмым.

– А мне есть что вспоминать?

– Я бы тут не стояла в противном случае.

– Правда? И в чем план?

– У меня нет плана, – теряется и рассеянно смотрит по сторонам, кутаясь в, довольно старое пальто. – Я пришла, потому что мне нужна помощь.

– Ко мне? В тот вечер ты обслуживала много столиков. Я единственный, кого ты нашла спустя десять лет?

– Вы… вы… – сейчас она потеряла дар речи и хватает воздух большими глотками. Будто оскорблена, а я теряю терпение.

Мне не до любезностей.

– Ты пришла в мой дом, наговорила моей жене черт-те что, привела какого-то ребенка и повесила на меня. И мне очень хочется понять, какого черта происходит?

– Вы отец, Антона.

– Чтобы стать отцом, нужен как минимум половой акт.

– Хотите сказать, что не помните… Не помните ничего?

– Прекрати казаться оскорбленной. Мне нечего помнить.

Я понимал, что давил на нее, и делал это намеренно. Может собью с нее эту самоуверенность и она, не выдержав, сдаст назад. Поймет, что этот номер не прошел со мной.

Не мог я изменить Нине. Не мог… Даже посмотрев на нее мужским взглядом, эта женщина и не привлекла бы меня.

– Как удобно, – вдруг заговорила она более дерзким голосом.

Словно разозлилась.

– Если вы не помните то, что помню я, как можете утверждать, что не было секса. Что не набросились на меня в своей машине и не услышали моего «нет»?

Да она бредит? Или фантазирует на ходу?

Сорвался с места и подошел ближе, чтобы не говорить громко.

– Потому что не сделал бы такого с женщиной. Потому что люблю свою жену. Ты из меня насильника пытаешься сделать?

– Вы из меня рисуете самозванку, а я лишь говорю, как было. Я пришла не ворошить то, что оставила там в прошлом. Как бы там ни было, даже не обвинять. Я пришла за помощью. К человеку, который является отцом моего ребенка.

– Если предположить, что было хоть что-то, кто тебе позволил его рожать?

Тут она сделала то, что я вообще не ожидал.

Она ударила меня по щеке. И пока я не опомнился, подняла руку, чтобы ударить снова, но я схватил ее за запястье.