Теперь у меня есть только доченька, которая появится на свет далеко не завтра, а значит, у меня будет какое-то время, чтобы устроиться на новом месте и вдалеке от мужа развестись.

Я решила уехать.

Никто из близких не знает о моем решении. И не узнает до тех пор, пока я не окажусь отсюда подальше.

Прежде всего я должна думать о малышке и о том, чтобы спокойно доносить ее. А находясь посреди змеиной кодлы, я так и не вылезу из больницы.

– Давай, милая, я тебе помогу, – забирает у меня сумку Татьяна. – Тебе не надо сейчас носить тяжелое.

– Спасибо, – я безмерно благодарна этой женщине, что оказалась настолько добра ко мне.

– Ну все, идем.

Мы проходим холл и заходим в лифт, а я все никак не могу расслабиться. Все время кажется, что Матвей выскочит из-за угла и мой побег накроется медным тазом.

Тревога внутри меня разрослась до немыслимых размеров. Я вздрагиваю от каждого шороха и жду того, что меня в любой момент схватят и потащат домой.

От одной мысли об этом меня передергивает.

Нет у меня больше дома.

Вниз спускаюсь, находясь в страшном напряжении. Поэтому когда Татьяна передает таксисту мои вещи и я прячусь от пронизывающего ноябрьского ветра в машину, все еще не верю, что удалось выбраться непойманной.

Как только машина трогается с места, я цепляюсь за ручку, не позволяя себе до конца расслабиться. Оборачиваюсь назад, проверяя, нет ли за нами погони.

С территории больницы выезжает только наша машина, и я облегченно откидываюсь на спинку сидения и шумно выдыхаю.

– Уже скучаешь? – спрашивает водитель.

– Что, простите? – только теперь вспоминаю, что в машине я не одна, и бросаю взор на лысый затылок таксиста.

– Обратно уже хочешь вернуться? – говорит он с каким-то смешком.

– Да нет, не хотелось бы… – смотрю в зеркало заднего вида, встречаясь с глазами водителя.

Он ухмыляется, и это меня настораживает.

– Что ж тогда так оборачиваешься. Будто забыла там что-то?

– Проверяю, чтобы за нами слежки не было.

– Во как! Так у нас прямо шпионские страсти, – продолжает усмехаться он, а меня напрягает его реакция.

– Никаких шпионов. Всего лишь муж-мерзавец, что кувыркался в нашей постели с другой, пока я лежала на сохранении, – слова выскакивают из меня с такой скоростью, будто я только и ждала момента, когда смогу хоть кому-то от души пожаловаться на Матвея.

– Как же можно такой красавице изменять? Непорядок, – качает он головой, останавливаясь у светофора. – Похоже, не того мужа ты выбрала.

– Похоже, – облегченно выдыхаю.

Да, все то время, что я знаю о похождениях Матвея, я жду слов поддержки, даже если они звучат от совершенно незнакомого человека.

Я присматриваюсь к его лицу и понимаю, что кого-то этот мужчина мне до жути напоминает.

– А я вас не могла раньше видеть? – напрягаюсь, стараясь вспомнить.

Хотя такого колоритного персонажа я бы вряд ли забыла.

– В жизни все возможно, – прищуривается водитель, и тут меня пронзает осознание.

– Вам не говорили, что вы похожи на Дмитрия Нагиева?

– Серьезно? – приподнимает он бровь. – Не может быть! Ты первая! – наигранно удивляется.

– Не верю, чтобы никто не заметил.

– Каждый день, – смеется он. – По несколько раз в день.

– Простите, если вам это неприятно.

– Не волнуйся за меня. Мне это даже льстит. Лучше расскажи, как ты разобралась со своим идиотом?

– Никак, – пожимаю плечами. – Развестись хочу. Но он против.

– Суд все равно обязан вас развести.

– Есть еще обстоятельства, из-за которых моя семья против развода.

– А они тут при чем? Они что, с вами в одной кровати спят?

– Иногда мне кажется, что да, – горько усмехаюсь.

– Жить тебе, красавица. И посмотри на себя, долго ты точно не останешься одна. Обязательно встретишь своего настоящего принца, а не самозванца.