- ТО, нужно провериться, пока тачка на гарантии.

Кораблев демонстративно повернул айфон экраном к жене, так, чтобы она увидела написанное большими буквами «ТЕХОБСЛУЖИВАНИЕ».

Вика понимающе кивнула, наклонилась и поцеловала Сашу в кончик носа.

- Поднимешься? Я тебе рубашку погладила, висит на вешалке в спальне. И поедем сразу. Я с этими фуршетными залами не пойму что делать, если опоздаем, то все вкусное съедят, а Никитка без нас в армию уйдет. Так что лучше заранее, да?

- Что заранее? – Сашино сердце громко стучало в ушах, перекрывая все остальные звуки. Сегодня он оказался на миллиметр от того, чтобы попасться.

- Приехать, говорю заранее. А знаешь что, давай наверх поднимемся? Ты спокойно примешь душ и перекусишь.

Хорошо, что Вика не видела, как дрожала его рука, пока он переключал коробку передач. Машина завелась и рванула вперед, разметая под колесами комки серого снега.

- Я не буду переодеваться.

Несколько секунд Вика молчала, а потом произнесла:

- Ну и ладно, там не так официально все. Встретимся, подарим подарки и проводим нашего солдата в путь.

- Мы еще и подарок должны дарить?

- Ну, раз праздник, значит и подарок. Ты не переживай, я полазила в своих скарп залежах и сделала Никитке дембельский альбом. Он потом будет туда фотографии из армии клеить и какие-то воспоминания писать. Здорово?

Кораблев скосил глаза на упакованный в камуфляжную бумагу конверт. Если вспомнить, как Вика делала открытки и такие вот альбомчики, там наверняка будет куча наклеек, блесток и разной дешевой мишуры.

- Я не поеду, - наконец произнес он.

- Что, прости?

- Я устал, у меня болит голова, и я не поеду.

Глаза Вики из миндалевидных стали круглыми как блюдца.

- Ты не можешь так поступить.

- Слушай, это не мои друзья, а твои. Я там вообще никого не знаю.

- А Фридман? Настя и его позвала.

- Тем более не поеду.

В машине повисла нехорошая тишина. Вика выключила музыку, будто та могла помешать ей злиться на мужа. Но Саша старался не замечать ни ее блестящих от слез глаз, ни сердитого сопения, ни того, как она закусила дрожащую от обиды губу.

На хрен все это.

Он решил, что никуда не поедет. Ни к этим зажравшимся снобам с альбомчиком, который дети клепают на уроках труда в третьем классе.

- Ты поступаешь очень подло, Саша.

- Да я просто устал с работы, при чем здесь подлость?!

- И поэтому ты бросаешь меня одну? – Вика нервно рассмеялась, а потом, будто вспомнила что-то, подалась вперед и откинула козырек со встроенным зеркалом. Быстрыми, почти истеричными движениями, она принялась убирать на веках черные следы, хотя они делали ее еще красивей. Драма невероятно шла его жене. - Ты начал с того, что это не твои друзья. Напомнить тебе, что круг моих знакомых ограничен тем городом, в который я за тобой поеду? Не я выбирала здесь быть, и не тебе делать меня виноватой за то, что я нашла друзей.

- Вика, - Саша устало выдохнул, - мне не о чем говорить с этими людьми. Они вечно хвастаются своими достижениями, какими-то прорывами в профессии, а я что? Шашечки на бок машины ровно прицепил, такой вот молодец?

- Твоими достижениями горжусь я. Разве этого мало?

- И поэтому ты распродаешь наши вещи? От прилива гордости и веры в меня, очевидно.

- О чем ты?

- Твои платья, Вик. Я не идиот и вижу, что твой гардероб уменьшился вдвое и даже сейчас… это же не праздничное платье, которое я тебе дарил!

Щеки жены резко заалели. Она смущенно опустила голову вниз, так, словно впервые увидела, что на ней надето.

- Я продала то, что не носила. Мне некуда надевать те вещи. Тем более я немного поправилась и они мне просто не идут. И я не трогала ничего… общего, только свое.