Ускоряю шаг. Не обращаю внимания на окликивание Наташи. До второго выхода идти через весь центр, и когда выхожу с другой стороны, за руку меня хватает Егор.

– Маша, привет!

Его руки тёплые, чувствуется сила, но держит нежно. Я и забыла как это, когда он рядом. И хочется вырвать руку, сбежать от него подальше и в то же время не могу насмотреться на него. Любимые карие глаза, упрямый широкий подбородок. Под глазами круги, наверное, плохо спит. Пересиливаю себя и с трудом выдавливаю.

– Нам не о чем говорить. Ты знал обо всём заранее. Поэтому я могу сделать вывод либо ты сделал это специально ,чтобы развестись, либо по глупости. В любом случае ни в первом, ни во втором варианте ты мне больше не нужен. Изменников – презираю, а глупых мужчин – не уважаю.

Радуюсь, как твёрдо звучит мой голос. Не зря продумывала нашу встречу и что ему сказать десятки раз.

– Хочешь развестись?

– Да. Заявление уже подала. Не подпишешь документы, подам заявление в суд. Но с тобой я точно не буду.

Егор смотрит на меня пристально, не отводит взгляд, а в глубине чёрных зрачков виднеется отчуждение.

– Значит, всё?

– Ты сам виноват.

– Я ничего не помню, что было в ту ночь.

– И что? Это тебя как-то оправдывает? Ты обещал. Помнишь? Но не приехал. Приехала я. И хорошо, что не послушала тебя и не легла спать. Тогда бы я не узнала, насколько мой муж любит девочек по вызову. И не надо говорить, что это не ты и, что ни в чём не виноват.

– У всех бывают промахи. Я не исключение. Да, я понимаю, что обидел тебя…

– Ты не то что обидел. Ты размазал меня, я до сих пор себя собрать не могу.

Вся моя выдержка летит к чертям. Нос уже хлюпает. Дурацкие гормоны. Егор тянет меня к себе и обнимет за талию, закрывая меня от любопытных глаз. Несознательно позволяю себе секундную слабость, прислоняюсь лбом к его груди, вдыхаю аромат, такой знакомый, любимый.

– Моя девочка, прости меня. У самого душа не на месте. Сам не понимаю, что случилось.

Гладит по волосам, по спине. Как же я люблю его руки, такие большие широкие ладони, что моя рука рядом смотрится детской, и длинные пальцы, которые умеют быть необыкновенно ласковыми , как сейчас. Но перед глазами вновь всплывает картина как незнакомая девушка ласкает его и мне становится противно. Я упираюсь ладонями в его грудь.

– Отпусти.

– Маша, давай я заглажу свою вину. Хочешь? Малыш.

– Я тебе не малыш. Других теперь называй своими малышками. Между нами всё кончено.

– Как ты жить будешь? Подумала? Как с ребёнком будешь?

– Сама разберусь. А от такого отца, как ты, надо детей держать подальше, тем более новорождённых. Кто знает, что у неё было, у той проститутки. Может, герпес или что пострашнее.

Я скривила губы, будто мне противны его прикосновения.

– Даже так?

– Да.

Я смотрю ему прямо в глаза, чтобы он понял, что потерял меня навсегда.

– Давай хотя бы до дома подкину?

– Не надо. Сама доберусь.

Я делаю шаг назад, выскальзываю из рук Егора ,разворачиваюсь и ухожу.

*** ***

(Егор)

Я, конечно, думал, что Маша упрямая и гордая, но не настолько. Смотрю вслед. Наблюдаю, как удаляется маленькая фигурка и ничего не могу с собой сделать, чтобы отвернуться и идти к машине. Если раньше я понимал, что потерял её, но верил с трудом, всегда присутствовала бравада и надежда, что она подуется, пообижается и простит. Теперь надежда тает.

Я мог бы ещё заставить себя отступить назад, если бы не любил. Но я люблю. И от её слез в груди жгёт, как от раскалённого железа.

Белый хвост и узенькая спина исчезают за поворотом. И только тогда я прихожу в себе. Делаю глубокий вдох, будто я не дышал всё это время. Я возвращаюсь к машине, ноги еле поднимаются. Сажусь в автомобиль. Ещё сегодня на встречу с Борисом ехать. Может, к лучшему. Отвлекусь немного.