Говорю уверенно, даже слегка цинично, но внизу живота противно пульсирует страх - ему удалось зацепить меня. Задеть за живое.

И я знаю, что это не простая угроза. Он загнан в угол и готов на все, чтобы меня удержать. Если я не пойду на его условия, ему будет нечего терять, а значит я… В реальной опасности.

- И ты сможешь это доказать? - осклабивается его лицо. - Во всех учредительных документах написано твое имя. На паленых договорах и подрядах стоит твоя подпись. Не подделанная, не факсимиле, а собственноручно выведенная. Ты думаешь, объяснение, что ты не читала, что подписываешь, будет принято к сведению? У тебя нет выбора, Арина. Или мы разводимся по-хорошему, или ты отправляешься в тюрьму.

- Ты забываешь, Вадим, что мне тоже есть чем тебя шантажировать, - пускаю в ход свой козырь.

Он вскидывает брови, глядя на меня преувеличенно заинтересованно.

Типа "ну, ну, послушаем".

- Я могу рассказать СМИ о твоей измене. Вряд ли это добавит тебе очков, как кандидату. Твой рейтинг рухнет и столь желанного мэрства тебе не видать.

- И что тебе это даст? Кроме чувства удовлетворения? Если сама при этом отправишься на нары?

- Оно будет утешать меня в тюрьме.

- Я задам тот же вопрос, что и раньше: ты сможешь это доказать?

- У меня есть видео из квартиры Ланы. Ты забыл? Вы отлично получились на нем. Это будет - как там на пиарском: "инфобомба"?

- Какое видео? - ширит он глаза с невинным и совершенно ничего не понимающим видом.

Вполне натурально.

- Которое я сняла на твой телефон.

- Не было никакого видео, милая. Тебе это приснилось.

Он так уверенно говорит, что я, поддавшись порыву, достаю гаджет, включаю его, открываю галерею и на секунду прикрываю глаза от досады и разочарования - она пуста.

Черт!

- У меня включена синхронизация с облаком, - милостиво объясняет усмехающийся Рязанцев. - Все забывал ее отключить на новом телефоне и, надо же, пригодилось.

- У меня есть еще то видео, которое тебе прислали "конкуренты", - в отчаянии вру я.

Еще надеясь все же решить спор в свою пользу.

- Ты же разбила планшет.

- Но предварительно отправила порно-ролик себе, - придумываю на ходу.

- Ты блефуешь, Арина, - он ничуть не испуган.

- Хочешь проверить? - бросаю с вызовом. - Короче, Рязанцев, развод по-тихому - лучший для тебя вариант. Придумай любую причину, которая минимально тебе навредит, я буду придерживаться этой версии. Мне все равно. Я лишь хочу избавиться от тебя и той грязи, в которую… - я не договариваю.

Не хочу снова пачкаться об нее.

- Это была хорошая попытка, - серьезно говорит Вадим. - Я почти купился. Если ты всерьез хочешь схлестнуться компроматами, давай попробуем. Но я, если не стану губером сейчас, стану им через пять лет. А вот ты к этому времени можешь еще не выйти… Так что для нас обоих будет лучше, если ты согласишься на сделку. Если тебе нужно время, я подожду в гостиной.

Он выходит, а я без сил оседаю на край кровати, гася стон разочарования.

Мне не нужно много времени, чтобы раздумывать над его условиями. Они неприемлемы, невозможны, асбурдны, и все во мне противится тому, чтобы принять их, но я сейчас не могу думать и решать только за себя.

Я не одна.

У меня есть - скоро будет - мой ребенок.

И пусть ему катастрофически не повезло с отцом, он не должен страдать и из-за неверных решений его матери.

Очень легко сейчас пойти на принцип и объявить войну Рязанцеву, но это война против безграничных возможностей, против неиссякаемого запаса специалистов и, уверена, против грязных методов.

Потяну ли я такую войну в одиночку?

Кто у меня есть - верная Верка? Она даже не юрист.

А сколько юристов захотят рискнуть карьерой ради дела с сомнительными перспективами? Да они все разбегутся, стоит мне лишь назвать свое имя.