Я не сразу это заметил. Лишь раздавшееся на весь салон внезапное «Ик!» дало понять, что моя знакомая совсем не спит.

– Ты чего там? – глянул я через зеркало на заднее сиденье.

– Я? Ничего, – кареглазка принялась нервно хихикать, пряча бутылку.

– А ну дай сюда, – полез я свободной рукой на заднее сиденье, но эта буйная женщина начала сопротивляться, никак не хотела отдавать бутылку. – Черт с тобой! – выругался недовольно я.

– М-да, даже тебя я довела. А вот скажи мне, – придвинулась она к моему сиденью, – я настолько неинтересная? Ну… что во мне не так?

Понятно, проблемы с самооценкой знатные. Ибо на самом деле девушка была настолько хороша и привлекательна, что, даже несмотря на красноту, ее глаза блестели так, что невозможно было оторвать взгляд.

– Все с тобой нормально, просто мужчина попался не тот. Мудак, – попытался я объяснить доходчиво.

Эля приуныла, задумалась и с грустью выдала:

– Мама всегда говорила, что я напоминаю ей серую мышь, что дальше своего носа и цифр ничего не способна увидеть. Может, в этом все дело? Вопрос меня убил. Это что там за мать, раз позволяет себе говорить такое собственному ребенку?

– Чушь! Никакая ты не мышь, – рассерженно глянул я на поникшую девушку через зеркало.

Продолжать разговор она не стала, а внезапно протянула руку, улыбнулась и уже чуть бодрее выдала:

– Я – Эля! – Это я уже знал. Когда нес эту бедовую девицу до машины, из ее кармана выпал пропуск в бизнес-центр, на нем-то я и прочитал о незнакомке главную информацию.

– Элан, приятно познакомиться, – ухмыльнулся я, пожимая руку своей новой подруге. Говорить о том, что знаю ее имя и место работы, не стал, не хотел напрягать.

– Спасибо тебе, Элан… – она сжала хрупкой рукой мое плечо, но уже не пытаясь соблазнить, а по-дружески. – Ты меня сегодня спас и выслушал, даже поддержал. Так странно…

– Что странного? – говорить с этой смешной и забавной дамочкой действительно было интересно.

– Просто я всегда была уверена, что самые близкие люди, которые поддержат и помогут, – это жених и лучшая подруга, но… моим спасителем внезапно оказался ты, – смахнула она слезинки с глаз. – Знаешь… очень больно, особенно когда совсем этого не ожидаешь.

– Знаю, и меня самый близкий человек предал, – устало вздохнул я ей в ответ.

– Кто тебя предал? – заинтересованно шмыгнула она носом.

– Отец, – скупо ответил, не желая продолжать эту тему. – Ты как? После алкоголя не поплохело?

– Терпимо, но внутри все болит, – поникла она, опершись лицом о мое сиденье и буквально дыша мне в ухо.

– Не грусти, Эля, все наладится! – попытался ее поддержать.

– Я в этом не уверена… – И у нее опять тихо потекли слезы. – Столько сил вложила в его фирму, без остатка отдавала себя, понимаешь? Без остатка. А сейчас как будто опустошена.

– Еще не поздно все исправить и начать жить заново.

– Да? Новая работа, дом, друзья, не говоря уже о мужчине. Мне почти тридцать, Элан! Как я успею все наверстать?

На девушку начала накатывать истерика. И я понимал, что просто добрым словом сейчас не смогу ей помочь.

– Ты еще молодая, Эля! Относись к этому проще, – все же продолжил успокаивать ее я.

– Тебе легко говорить, – сделала она глоток из бутылки, утирая влажную дорожку слез, – вон какой красавчик, и машина у тебя дорогая. Наверняка семья есть, дети, работа хорошая. А я? Что я? У меня нет ничего… Вмиг все развалилось, как карточный домик, а ведь я по крупицам все так старательно собирала…

Ей было плохо, а я не мог помочь. От этого злился сам на себя, но еще больше — на того мудака, который сделал хрупкой девушке больно.