Я долго сидела, прислушивалась к его дыханию. Все думала, что теперь мне делать. После такого я точно никуда не смогу выйти.

За что Тимофей так со мной?

Почему он не думал, как меня будет разрывать от боли, когда я обо всем узнаю?

Снова были слёзы.

Я хлюпала в темноте комнате забитым носом. В итоге так накрутила себя, что без сил уснула под утро. Проспала несколько часов. А по пробуждении долго не могла понять, одна я нахожусь в квартире или Тим ещё не уехал на работу.

Когда я вышла в гостиную, то не заметила разбитых стёкол и разбросанных вещей. Словно хороший клининг поработал.

На носочках я обошла квартиру и пришла к выводу, что меня снова заперли.

В кухне на столе лежал свернутый вдвое лист. Я аккуратно развернула письмо, состоящее всего из трёх слов...

11. Глава 11

Тимофей.

День рождения у мэра города.

Хоть бы Злата ничего не выкинула.

А она может.

После ее побега я бы вообще ничему не удивился. И главное, ведь как умудрилась? Спокойная, милая, ласковая, а такая агрессивная оказалась.

За весь наш брак не видел ее в таком состоянии. Все розовенькое, рюши, кружавчики, и просто удар под дых.

И хорошо, успел найти, а то уперлась черт пойми в какой район без связи, денег и вообще представления, что уехала на окраину.

Нет. Я тоже хорош. Не надо было давить. Телефон отбирать. Закрывать.

Но мне тоже было если не страшно, то очень некомфортно, что Злата стала свидетельницей моих развлечений. И как бы ни уговаривал сам себя, что минет не считается за измену…

Считается.

Больно ножом по сердцу.

Считается.

А ещё этот неуловимый беременный мститель.

И никак не найти ведь. Но ничего. От меня ещё никто не уходил. Как раз вечером с парочкой нужных людей переговорю, и побыстрее найдут телефонного интригана.

Ближе к шести я вернулся домой.

Ключ нормально провернулся в замке. На полу не было нового стекла. И вообще все было подозрительно умиротворяюще.

Из спальни лилась лёгкая приглушенная музыка. В воздухе витал аромат цветов после дождя — "Эсте Лаудер Плеже". На плечиках в гардеробной висел мой костюм, подготовленный к выходу.

Злата сидела за своим туалетным столиком и взмахивала пушистой кисточкой с пудрой. На ней был длинный белый пиджак, который скрывал платье. Макияж, подчёркивающий природную красоту, а волосы уложены небрежными волнами.

Я оперся плечом о косяк и вскинул бровь. Заметив меня в отражении зеркала, Злата величественно обернулась и прошлась по мне насмешливым взглядом.

— Ты готова? — хрипло уточнил я, замечая, что платье сегодня выбрано формата мини, и длинные стройные ноги с туфельками бежевого цвета выглядели просто орудием массового поражения. Причём стреляли исключительно в пах.

— Да, мой господин, — усмехнулась Злата, и я занервничал.

— Все в порядке? — уточнил и, чтобы не тянуть время, начал раздеваться.

— Ровно настолько, насколько может быть у жены, которой изменяют, — небрежно отозвалась Злата, не отвлекаясь от зеркала.

Я проглотил и это, Чтобы просто не доводить до греха, но все органы чувств просто орали, что этот вечер хорошим стать не может.

В ванной я привёл себя в порядок, в гардеробной переоделся. Злата ждала меня на пороге, держа в руках миниатюрный клатч на тонкой нитке золотого цвета.

В машине напряжение достигло абсолюта.

Я бросал короткие взгляды на жену, с одной стороны, приходя в восторг: моя девочка, ни у кого больше такой сногсшибательной и утонченной нет, и давился едва сдерживаемым чувством надвигающейся катастрофы.

Злата не была злопамятной.

Она вообще у меня в памяти навечно осталась той самой девчонкой из тёмной зимней аллеи. Помню, как вытаскивал ее из сугроба и пытался успокоить. А она даже не плакала. Клацала зубами то ли от холода, то ли от страха. Но у меня на тот момент адреналин в крови херачил: только выехал из-за поворота, и трое мудаков зажали маленькую девчонку в пушистой вязанной шапке с кукольными пышными светлыми волосами.