- Спасибо ещё раз!.. Если я могу как-то отблагодарить вас.

- Не думай даже, глупая! Хотя… Можешь, конечно. – Испуганно вскидываю голову, глядя на мужчину широко распахнутыми глазами. – Не попадай больше в такие неприятности. Ладно? Это будет лучшая благодарность. Будь внимательна на дорогах.

Киваю, шмыгаю носом и улыбаюсь.

- Ладно, ты прости… Ехать нужно. Невеста заждалась.

Киваю, и мужчина ныряет в машину, а я спешу к двери, звоню в домофон соседки, надеясь, что она не уехала на дачу, и мне будет где переночевать сегодня. И только когда Людмила Иннокентьевна открывает мне, понимаю, что чемодан остался в машине незнакомца. А там все украшения… документы… деньги…

Бли-и-ин!

Да что за день сегодня такой-то?

4. Глава 3

Ждать возвращения таинственного незнакомца или войти в квартиру? Вспомнит ли он о том, что забыл отдать мне чемодан? Он выглядел слишком задумчивым, нервничал каждый раз, когда звонила невеста, а он был вынужден сбросить. Вряд ли сейчас мужчина вернётся, а если вернётся, то наверняка придумает, какой знак мне дать?

Я продрогла, поэтому лучше будет пойти в квартиру и согреться, ведь сейчас я в положении и важно поберечь себя. Хоть и не уверена, что сохраню ребёнка в итоге.

С этой мыслью вхожу в пропахший сыростью подъезд, поднимаюсь на четвёртый этаж по лестнице и вхожу в открытую дверь.

Людмила Иннокентьевна встречает меня тёплыми объятиями.

- Юлечка, а что случилось? Ты чего такая бледная? – спрашивает женщина, отступив на шаг от меня.

- Вы не знаете ещё… папа умер, - произношу дрожащим голосом.

- Господи! Как же так-то? Недавно говорила с Маринкой же по телефону, сказала, пошёл на поправку! Какое горе-то! Какое горе! – причитает Людмила Иннокентьевна. – Проходи, деточка, выпьём чаёк горячий. Что покрепче-то я по здоровью не могу, не водится у меня в доме.

Прохожу. На всякий случай выглядываю из окна квартиры соседки, так как оно выходит как раз во двор, но машины моего таинственного спасителя нет. Если и вспомнит о моих вещах, то только когда посмотрит в багажник. Надеюсь, что удастся вернуть вещи, ведь я без них как без рук. Где брать деньги на жизнь – понятия не имею.

- А мама в реанимации сейчас с сердцем.

Людмила Иннокентьевна перекрещивается. Женщина бормочет себе под нос, что если пришла беда, то стоит распахивать ей ворота, потому что одна она не ходит, а накатывает обычно огромным шаром. Я уже такое слышала. И не только слышала, испытала на собственной шкуре не один раз. И вот снова. Всё-таки хочется верить в лучшее. Я не могу сейчас опускать руки, ведь если сделаю это, то пострадает так много людей… мама, малыш.

Женщина наливает чай, ставит передо мной тарелку с пирожками, садится за стол рядом и смотрит на меня, молча пожёвывая губами.

- Давай помянём его. Хороший человек был твой отец, светлый. Набедокурил он по молодости, но любил всем сердцем вас с мамой. Я же видела, как тяжко ему было, как ругал себя за то, что ошибся, изменил несколько раз Мариночке! Ох… Судьба судьбинушка. Тяжёлая доля выпадает нам. Ты держись, Юлечка! Держись! Ты сейчас нужна своей маме.

Соседка говорит то, что я и без того прекрасно понимаю.

А ещё я нужна малышу…

Мне не следует забывать об этом.

Важно как можно скорее пройти обследование у нас в консультации, чтобы убедиться, что малыш развивается нормально. А дальше будет уже видно. Конечно, отказываться я от него не собираюсь, но нужно придумать что-то с работой, ведь расходов столько прибавится с маленьким ребёнком. Мне бы сейчас каждую копеечку беречь. Тут не до самых лучших красивеньких вещей и колясок, но хочется, чтобы у маленького ни в чём не было нужды.