— Меня сегодня Настя спросила, что у вас с мужем происходит, потому что Игорь часто появляться в их дворе.

Я закрываю глаза, боль опять возвращается с новой силой, представляя своего любимого мужа в объятиях другой и как они счастливы вместе.

— А ты что ответила?

— Ничего. Сделала вид, что не понимаю, о чем говорит.

— Спасибо, – шёпотом отвечаю ей.

— Иди ко мне, – Лена так осторожно обнимает и прижимает к себе, что я расчувствовавшись, начинаю рыдать на ее плече.

— Всё, всё, успокойся. Пошли этого козла на все четыре стороны. Пусть давится тем, что имеет. И пусть жалеет о потерянном.

Её слова не успокаивают, а ещё больше заставляют плакать. Она единственная, кто знает о моём горе. Я не готова кому-либо рассказать, что от меня муж ушёл к другой.

— Он у меня красивый и статный мужчина. На него всегда обращали внимание женщины. Не уберегла, не удержала, – с рыданием говорю подруге.

— Не надо винить себя в этом. Нет твоей вины. Ты прекрасная, красивая, любящая жена и мать. Всегда старалась для семьи. Если кто и виноват, то только Игорь. Запомни это хорошенько. Ты поняла? – она отстраняет меня и вглядывается в лицо, которое опухшее от бесконечных слез. — Давай, идём на кухню, я тебя накормлю. Ты похоже совсем не ешь, вся исхудала.

Мы проходим в кухню, Лена сажает меня на стул, а сама начинает хозяйничать, готовя, что-то на плите.

— Сеня, понимаю тебе плохо, горе и всё такое. Но не забывай, у тебя сын есть, лучше им заняться в такие времена. Не нужно изводить себя, он этого не стоит. Завтра ещё отдохни, а потом выходи на работу. Хватит сидеть здесь и киснуть, этим ты положение не исправишь.

Лене легко сказать: хватит. А для меня мир перевернулся, где я была счастлива, а сейчас…

Я же его так люблю, жизнь свою без него не могу представить.

Умом понимаю, что так нельзя, а сердце отказывается понимать. Если сейчас увижу сына, опять не сдержусь, он же полная копия Игоря, первое напоминание о нём.

— Лен, спасибо, что ты пришла. С тобой мне легче. Конечно, я возьму себя в руки и начну жить заново, без… – сглатываю ком в горле, слезы опять наворачиваются, при упоминании о НЁМ.

Почему я так завишу от него, что даже имя больно упоминать. А что будет со мной, если увижу их вдвоём?

— Я тебе вот, что хочу посоветовать, – Лена садится за стол и берет мои ладони в свои, и смотрит с сочувствием. — Боль всегда проходит и после неё остаётся неприятный осадок. Знаю, нужно время, но чтобы её выдержать, тебе нужно отвлечься. Загружать себя по полной, чтобы не оставалось времени на воспоминания. Тебе нужно на работу, и пожить пока у матери.

Её слова дают какую-то толику надежды, что я могу перенести весь этот ад.

Киваю ей в ответ. Она гладит мою ладонь и встаёт, продолжая колдовать над плитой.

— Я составлю нам программу на выходные. Мы с тобой сходим в кино, либо в театр. А может найти более агрессивный выход в свет? – лукаво улыбаясь, дергает бровями.

— Какой? – спрашивая хриплым голосом, пытаясь улыбнуться.

— Есть экстремальные клубы. Например: скалолазание или пейнтбол. Я там была однажды и мне очень даже понравилось. Как ты на это смотришь?

— Мне пока хватит одного похода в кино. К скалолазанию и пейнтболу не готова.

— Хорошо, можно и в кино. Только не в мелодрамы. Экшен или ужастик.

Я согласно киваю предложению подруги. Мне и правда нужно выходить из этого состояния и продолжать жить дальше. Подумаешь, муж ушёл. Я не первая и не последняя брошенная мужем.

Так я думаю сейчас, а как только оказываюсь одна, на меня накатывает тоска. По тем временам, когда мы собирались за ужином и обсуждали пройденный день.