Снова фыркаю в ответ.

– А как ты себе это представляешь? Чтобы я пришла к тебе и просила о помощи? С меня и так хватило унижений.

– А скрыв от меня ребёнка, ты меня этим не унизила?

– Послушай, Игнат, – я наклоняюсь над столом, глядя ему в лицо. – Всё уже в прошлом. К чему его ворошить? Мне ничего от тебя не нужно. Давай оставим всё как есть.

– Может, я хочу всё исправить, – голос Игната звучит обиженно.

– Ты опоздал. Я вышла замуж. У моего сына, – я подчёркиваю это и вижу, как Игнат болезненно вздрагивает, – да, у моего сына уже есть отец и самое главное, любящая мать. Которая всегда была рядом и никогда его никогда не бросала! В отличие от вас, мужиков, – с горечью заканчиваю я.

Игнат подозрительно щурится.

– Почему ты не носишь кольца? – внезапно спрашивает он.

Я делаю глубокий вдох и выдох. В конце концов, зачем мне врать и что-то выдумывать?

– Мы с мужем развелись, – честно отвечаю ему.

Игнат сразу улыбается.

– Кто-то уже не выдержал твоей ангельский характер? – спрашивает он насмешливо, а я снова делаю глубокий вдох-выдох.

– Знаешь что, – произношу медленно. – Я передумала насчёт чая. Дверь вон там. Проводить или сам найдёшь?

– Да подожди ты, – Игнат сразу пугается. – Мы ещё не договорили. Мне правда жаль, что с тобою тогда так получилось.

– Если это такое извинение… – пожимаю плечами. – А, чёрт с тобой. Считай, что я тебя простила. Это всё? Тогда уходи. Я могу помочь тебе дойти до двери. В знак взаимного примирения.

– Я не такой уж и беспомощный, – Игнат встаёт сам, опираясь на костыль, и осуждающе смотрит на меня. – Между прочим, Яська, я никогда не преставал тебя любить.

Из моего горла вырывается хриплый смех.

Ну неужели он это серьёзно?

Поверить не могу!

– А-а, это так теперь называется? – я смеюсь, а Игнат хмуро смотрит на меня. – Да никогда ты меня не любил! И незачем сейчас что-то придумывать.

– Я хочу, чтобы мы попробовали всё сначала.

Обвожу его пристальным взглядом с головы до ног и обратно, снова останавливаясь на его лице.

– Нет.

– Но почему? – снова вспыхивает он. – Потому что я теперь калека?

– А ты думаешь, это не может быть серьёзной причиной?

– Не хочешь ухаживать за больным, да? Трудностей боишься? – он всё сильнее и сильнее распаляется. Даже кричит, а я удивлённо смотрю на его гнев. – Думаешь, тебе придётся таскать меня на руках, выносить за мной горшок? Думаешь, мне просто нужна жена-служанка? Как же сильно ты изменилась, раз могла обо мне такое подумать!

Он разворачивается к двери и даже делает несколько неуклюжих шагов, но затем вдруг разворачивается и снова приближается ко мне.

– Я не хотел говорить, – отрывисто произносит он, – хотел оставить как последний аргумент… Но раз ты такая, придется сказать об этом сразу.

Игнат придвигается к моему лицу так близко, что я непроизвольно делаю шаг назад. Смотрю удивлённо в его серые глаза, в которых теперь видно много кровавых сосудов, и на эти такие знакомые губы, которые почему-то стали улыбаться по-другому.

Что же такого он хочет мне сообщить?

Даже страшновато немного.

– Ясмина, – выдыхает он почти шёпотом. – Я… богат. Я очень богат! Ты понимаешь это?

16. 15.

– И что же было потом?

Полинка от нетерпения аж подпрыгивала на стуле, ожидая, когда я продолжу свой рассказ.

Мы сидели в кафе неподалёку от моего дома, куда подруга примчалась сразу же, едва узнала, кто ко мне приходил. Её даже столь поздний час не остановил. И поэтому сейчас мы в кафе одни из последних посетителей перед закрытием.

– Думаю, Игната спасло только то, что он сейчас инвалид, – медленно проговорила я. – Этот наглец думал, что сумеет меня подкупить? У меня руки знаешь как зачесались…