Смотрю на сына, который сладко зевает, на темень за окном.

И решаю остаться.

Руслан меняет свое мнение, вместо сна – требует покормить его. Я готовлю детскую смесь, втайне радуясь, что не встречаю никого на кухне.

Не хочу видеть жалость в чужих глазах. Мне моей хватает с головой.

Как я могла не заметить?

Два года!

Даже слепая заметила бы хоть что-то. Маленький намек, следы помады на рубашке, чужие волосы, запахи…

Но ничего этого не было, я уверена. Только работа, командировки.

Но ведь и раньше Дима работал много, не в таких объемах, но сразу после окончания университет погрузился в семейный бизнес.

Пахал как проклятый, изо всех сил старался выделить время для меня. А потом свекор решил отойти от управления компанией, мужу пришлось взять всё на себя.

Я знала, как сложно ему приходится. Тянуть всё на тебе, постоянные контракты и встречи. Я ведь была одной из его помощниц, работала с ним в перерывах между учебой. Лично видела весь тот объем.

Видимо, работы стало меньше, если он нашел время.

Не на семью, а на свою… Иру.

– Вот так, мой хороший, - отставляю бутылочку в сторону, держу сына «столбиком». – Наелся?

В ответ Руслан причмокивает губами, что я принимаю за положительный ответ. Убираю баночку смеси обратно на полку, проверяя, плотно ли сидит крышечка.

Грудное молоко у меня пропало ещё в первый месяц, с самого начала пришлось переводить сына на заменитель.

Проверив, что малыш крепко заснул, я отправляюсь в душ. Стягиваю с себя ненавистный комплект белья, отправляя в угол.

Выброшу! К черту выброшу, чтобы не напоминало о сегодняшнем дне. Нахожу в спортивной сумке пижаму, забираюсь под теплое одеяло.

Меня трясет от холода, хотя отопление включено на всю. Жмурюсь, стараюсь скорее заснуть. Утром будет лучше, обязательно. Утром я смогу собрать себя по кусочкам и придумать, как жить дальше.

Я ворочаюсь, прислушиваюсь к тишине в доме. Резко сажусь, психую из-за собственного громкого дыхания. Лезу в телефон, хочу проверить свои личные счета, на которые почти не заглядывала.

Я всегда платила карточкой мужа, те деньги были для «семейных трат», а на моей карточке – только для меня, хотя я и не пользовалась. Всё с одной платила. Там должен быть неплохой запас, который я хранила на черный день.

На пару дней отеля, не больше. Не могу позволить себе тратить много, когда нужно столько всего. Найти жилье, разобраться с будущим, банально – продуктов купить.

С удивлением понимаю, что карточка Димы снова доступна. Никаких ограничений, словно и не было блока.

Я сомневаюсь несколько секунд, борюсь с чувством собственного достоинства, но практичность побеждает.

Я делаю крупный перевод на свой счет, лишние деньги мне не помешают.

Чувство неправильности происходящего разрастается, тугими лианами сдавливает грудь, но я упрямо игнорирую это. Я… Я должна позаботиться о себе и Руслане, пока не найду работу.

Накрываюсь одеялом с головой, прокручиваю в голове план на завтра.

Нужно созвониться с отцом, возможно, лучший вариант – вернуться к нему в родной город. Там и нянек организуют, и с моей профессией – бухгалтер – что-то найти можно будет.

– Проврёмся.

Обещаю сама себе, смаргивая злые слёзы. Это… Подумаешь, изменил. Сколько браков разваливаются, ничего… Живут ведь дальше, других мужей себе находят. И…

Я прячу лицо в подушку, глушу всхлипы. Я ведь была уверена, что мы с Димой – то самое волшебное «навсегда».

Мы с ним шесть лет, почти четверть моей жизни. Так сложно осознать, что всё закончилось. Так подло, и жестоко.

Почему он просто не расстался со мной? Пришел бы, честно сказал, я бы отпустила. Я теперь чувствую себя грязной.