«Так уж прямо сам и чинишь?» – не поверил он. Его замечание задело.
«Да, я давно этому научился, ещё мальчишкой. Сам даже не знаю как, интуитивно».
«Это, конечно, хорошо, ежели не врёшь, но без бумажки никуда не устроиться. Хочешь быть компьютерщиком, придётся учиться».
«Неохота несколько лет тратить на учёбу, лучше пойду на курсы, там всего шесть месяцев. Я бы пошёл в колледж, если бы отец не давил. Адвокатом, как он размечтался, я не буду, тоска же – заниматься тем, что не нравится».
«Это да, я сам подумываю университет бросить, скучно, пошёл туда, потому что не знал, чем ещё заняться».
«Точно, скучно, всё быстро надоедает, – подхватил я и разоткровенничался: – Мне только писать не надоедает».
«Чего пишешь? Сказки?» – съехидничал Ноль.
«Заметки всякие, записываю свои мысли».
«Брось, гиблое это дело. Кому нужны твои мысли!»
«Почему это? Я думаю послать одну статейку в журнал».
«Никто там читать твои статейки не будет, они каждый день получают тонну макулатуры».
«Ты что, в редакции работаешь?! Ничего у меня не читал, а судишь, никакая у меня не макулатура», – рассердился я.
«В редакции не работаю, а совет даю, потому что сам пишу, да ещё самое ненужное сейчас на свете – стишки».
«Зря ты так, стишки всегда нужны».
«Твоими бы устами да мёд пить. Пока что моя писанина лежит на помойке, пускай бродяги на досуге почитают. Я всё выбросил».
«Надо было сжечь, а то найдут и под своим именем издадут».
«Да уж, шедевр найдут в помойном баке! Наивный ты, от этой самой наивности и собаку украл», – уколол он.
«Не наивный, а справедливый, и не украл, а освободил».
«Я же говорю, что наивный: украл, даже если из добрых побуждений. Насчёт же справедливости тоже сомневаюсь, скорее, ополчился на весь мир».
«Откуда ты взял, что я ополчился? Ты меня не знаешь».
«Читал твои посты на форуме».
«Это другое, на форуме все грызутся. Ты тоже».
«Да, бывает, а что ещё там делать?».
«Как тебя зовут? – спросил я. – Меня Ник».
«А меня – Ноль» – ответил он и сказал, что уже поздно и идёт спать.
4
Обман
В воскресенье отец отправился играть в покер. Карты были его второй после стрельбы страстью. Мать тоже куда– то собиралась. «Поеду в центр, прошвырнусь по магазинам», – обманула она, когда я спросил, куда она идёт. Её выдавал наряд. Она надела костюмчик – вроде деловой, но с вырезом на груди, за который как бы невзначай мог залезть взглядом любой мужик. И цвет был слишком броский – арбузный, как и помада на её губах. Не на свидание ли спешит? За покупками она, как правило, ходила в джинсах.
– Пойду прогуляюсь с Ваней, – обманул и я. Заврались мы все. Говорим одно, а делаем другое. Следим друг за другом. Слежкой я как раз думал заняться. Хотел застукать её с любовником.
Я вывел Ваню на улицу, посадил в джип. Отъехав, притаился за углом и стал ждать. Зная мамину рассеянность, я был уверен, что следить за ней будет несложно. Так и оказалось. Она не заметила меня ни на дороге, ни в ресторане, куда я вошёл следом за ней. Она пристроилась за столиком у окна, а я – у стойки в баре.
– Пива! – подозвал я официанта.
Он глянул на меня и попросил показать водительские права. Пошарив для убедительности по карманам, я сказал, что оставил дома.
– Придётся пить лимонад, – ухмыльнулся он.
– Говорю же вам, что дома забыл. Не верите, что мне двадцать один? – заспорил я. Но скандалить не стал. Это привлекло бы мамино внимание. Пришлось пить колу.
Пока я пререкался с официантом, к маме подсел неприметной внешности человек. Такого в жизни не запомнишь, даже если видел сто раз. Я был в полном недоумении. Неужели этот безликий, кислолицый дядька и есть её любовник? Кто же тогда бизнесмен? Если бы можно было подойти и подслушать, многое бы прояснилось, а так приходилось на расстоянии определять по их поведению, в каких они отношениях. Мама с порхающей на губах улыбкой внимательно слушала мужчину. Тот, попивая не доставшееся мне пиво, что-то бубнил. Затем вытащил из портфеля какие-то бумаги и положил на стол. В эту минуту их перебил звонок маминого мобильника. Это был трюк с моей стороны.