Через минуту она была дома, где поспешила в ванную, затем заглянула в кухню.

– Привет, Крис, как дела?

За столом сидела хорошенькая блондинка лет двадцати с хвостиком. Шэрон Спенсер. Девушка из Орегона. Последние три года она исполняла роль наставницы Риган и секретаря Крис.

– Обычная нервотрепка. – Крис подошла к столу и стала перебирать принятые Шэрон сообщения. – Есть что-нибудь интересное?

– Хотите на следующей неделе попасть на ужин в Белом доме?

– Ой, не знаю. Как думаешь, что там будет?

– Наедитесь сладостей до тошноты.

– Где Рэгз?

– Внизу, в игровой комнате.

– Что делает?

– Лепит. Птичку, если не ошибаюсь. Вам в подарок.

– Да, подарок – это хорошо, – пробормотала Крис. Затем подошла к плите и налила себе чашку кофе. – Ты не шутила насчет ужина?

– Нет, конечно, – ответила Шэрон. – В четверг.

– Что-то грандиозное?

– Нет, человек пять-шесть.

– Круто.

Она была польщена, но не удивлена. Кто только не оказывал ей знаки внимания: таксисты, поэты, профессора, короли. Что им в ней нравилось? Ее жизнь.

Крис села за стол.

– Как прошел урок?

Шэрон закурила и нахмурилась.

– С математикой снова проблемы.

– Правда? Странно.

– Да, я знаю. Это ее любимый предмет.

– Господи, это «новая математика». Боже, что бы мы без нее делали…

– Привет, мам!

Вытянув вперед тоненькие руки, Риган с порога бросилась ей навстречу. Рыжие косички, похожие на крысиные хвостики. Нежное сияющее личико, усыпанное веснушками.

– Привет, вонючка! – Счастливо улыбаясь, Крис приняла дочь в медвежьи объятия и, не в силах сдержать волну нежности, жарко поцеловала в розовую щеку. – Моя сладкая. – И вновь – чмок-чмок-чмок – поцелуи. Наконец она отстранила Риган от себя и пристально на нее посмотрела. – Чем сегодня занималась? Чем-то хорошим?

– Всякой всячиной.

– Это какой же? Хорошей?

– Дай подумаю. – Риган прижалась коленями к коленям матери и тихо покачивалась взад-вперед. – Ну, во-первых, я училась.

– Понятно.

– А еще рисовала.

– Что ты рисовала?

– Цветы. Маргаритки. Только розовые. А потом… ах да! Лошадку.

Неожиданно Риган словно прорвало. Глаза ее загорелись.

– У этого человека была лошадка, ну, там, у реки. В общем, мам, мы гуляли, а потом появилась эта лошадка. Такая красивая! Жаль, мам, что ты ее не видела. А тот дядя, он разрешил мне посидеть на ней! Честно! Недолго, всего минутку!

Крис незаметно подмигнула Шэрон.

– Сам разрешил? – удивилась она.

Приехав вместе с ней в Вашингтон на съемки фильма, белокурая секретарша, которая теперь фактически стала членом семьи, жила в доме и занимала спальню на втором этаже – до тех пор пока не познакомилась в соседней конюшне с «наездником». В тот момент Крис решила, что Шэрон требуется место для уединения, и переселила ее в номер дорогого отеля. Более того, настояла, что оплатит ей проживание.

– Да, сам, – с улыбкой ответила Шэрон.

– Это была такая серая лошадка, – добавила Риган. – Мам, а нам нельзя завести свою лошадку? Или все-таки можно?

– Посмотрим, малыш.

– Когда ты мне ее купишь?

– Посмотрим. А что за птичку ты смастерила?

Сначала Риган недоуменно посмотрела на мать, затем обернулась к Шэрон и расплылась в улыбке, демонстрируя брекеты на зубах и робкий упрек.

– Ты ей рассказала! – укоризненно заявила она, после чего повернулась к матери и обиженно добавила: – Я хотела, чтобы это был сюрприз.

– Ты хочешь сказать, что…

– С длинным носом, ты как раз такую хотела!

– Рэгз, ты просто прелесть! Можно на нее посмотреть?

– Нет, ее еще нужно раскрасить. Когда будет ужин, мам?

– Проголодалась?

– Не то слово.

– Еще даже нет пяти. Когда был ланч? – спросила Крис у Шэрон.

– В двенадцать или около того, – ответила секретарь.