– Но вы же еще не слушали наших записей, – хитро заметила вокалистка.

– Мне обещали прислать.

– Ой, там такое… А качество просто тихий ужас.

– Ничего. Я рос, когда по рукам ходили записи Летова, переписанные с десятой копии, там вообще был не звук, а сплошная каша. Но все равно зацепило!

– А какой у вас любимый альбом «Гражданки»? – продолжила свой допрос Джей.

– «Мышеловка».

Ответ явно вызвал ее уважение.

– Предлагаю выпить и обстоятельно все обсудить, – перешел к делу внезапно свалившийся, как снег на голову, продюсер и, запустив руку в рюкзак, выудил оттуда пузатую бутылку «Hennessy XO».

– Вот это по-нашему! – оживился Остап, до этого момента занятый тем, что шушукался с Гюрзой и целовал ей ручки. – А то меня уже мутит от этой вашей вьетнамской самогонки.

– Божечки! Обожаю «Hennessy»! – защебетала его пассия.

– А тут можно со своим? – осторожно поинтересовался Кабан.

– Я обо всем договорился! – объявил Тимур.

Застолье вышло на новый виток.

Тимур оказался отличным собеседником. Он знал много интересных историй, сыпал шутками, то и дело заводил с телефона какие-то треки. Говорил и о своих подопечных, которым помог пробиться в музыкальном бизнесе, и демонстрировал потрясающую эрудицию. Этот человек как будто знал обо всем на свете. Кино, музыка, бизнес, кулинария… Он мог говорить на любую тему! Даже душнила Остап проникся симпатией к здоровяку. А без запинки продекламировав стихотворение Маяковского «Лиличка», Тимур заслужил поцелуй в щеку от Джей, которая очень любила творчество поэта.

Только Луцык чувствовал себя не в своей тарелке. Его одновременно мутило от выпивки и клонило в сон. Опытный пьяница, он отлично знал, что ни в коем нельзя совмещать эти два занятия. Надо бы дойти до туалета и опорожнить желудок. Собрав волю в кулак, он было оторвал задницу от стула, но тут же словил мощный «вертолет».

«Да гори оно все огнем!» – решил Луцык, сел обратно и рухнул лицом в салат.

Парашют раскрылся автоматически метров за пятьсот от земли. Приземление прошло удачно. Отдышавшись и осознав, что жив, он отцепил средство спасения и огляделся. Ярко светило солнце, а вокруг простиралась бескрайняя степь, покрытая цветущим травостоем, лишь изредка перемежавшаяся небольшими участками леса. Где-то вдалеке виднелся холм. Крутой и высокий.

Луцык обнаружил, что одет в комбинезон защитного цвета и обут в крепкие берцы. Он аккуратно расстегнул молнию на комбезе, под ним была футболка защитного цвета и белые труселя-боксеры.

Луцык пожевал губами, будто съел кислое яблоко и мрачно вздохнул. Во рту было сухо, как в пустыне, но в целом оснований жаловаться на самочувствие не имелось.

– Луцык! – раздался чей-то крик.

Он увидел Джей, Остапа и Кабана, облаченных в такую же, как и он, униформу. Лица у всех помятые, а в глазах растерянность. Их парашюты валялись невдалеке.

– О, ребята, как я рад вас видеть! – обрадовался Луцык.

– Как мы здесь очутились? И что это, черт возьми, за место?! – озвучил актуальный вопрос Остап.

– А это я у вас хотел спросить. Что вообще случилось?

– В «Сайгоне» ты вырубился и спал как младенец, – просветила Джей. – А потом Тимур нас к себе пригласил. Кабан тебя еще на себе волок. Дальше загрузились в такси, и… провал…

Кабан и Остап согласно покивали:

– У меня то же самое было.

– И у меня.

Из последующего разговора выяснилось, что все они очнулись, когда уже спускались на парашютах.

– Так-так-так! Картинка начинает проясняться, – затараторил Луцык. – Это Тимур нам что-то в бухло подсыпал!

– Точняк! Усыпил, запихнул в самолет и сбросил вниз на парашютах, – отозвался Кабан. – Только вот зачем?