Невилль Чемберлен, а теперь еще и Эдуар Даладье, премьер-министр ближайшего союзника Чехословакии – Франции, нажимают на маленькую страну и ее демократическое правительство: мы не будем вам помогать, если вы не послушаетесь указаний Гитлера. Да, Гитлер пообещал Чемберлену отказаться от территориальных притязаний, но только – помните? – только в том случае, если его не будут провоцировать. Чехословакия должна согласиться с Гитлером и внести свой вклад в дело мира в Европе. И могучий Бенеш, национальный герой Чехословакии, сдается, его заменяют марионеткой, безвольным Хачей, армия и авиация демобилизуются. Но и этого мало – гитлеровские танки катятся все дальше, пехота марширует, и снова без единого выстрела Гитлер оккупирует всю Чехословакию. Карпаты-Рус и энклав Чешинь отходят соответственно к Венгрии и Польше – в качестве взятки. Словакия становится немецким вассалом. Лондон и Париж заявляют формальный и вялый протест – они уже выбрали свой путь, они не хотят провоцировать Гитлера. Чехословакия внесла свой вклад в дело мира в Европе – стала жертвой усердных стараний Великобритании и Франции до последнего надеяться на добрую волю Гитлера.

Но какой мир и какой ценой? Советский Союз – единственная страна, которая была готова поддержать Чехословакию. Это необходимо помнить, когда осуждается последовавший за этим пакт о ненападении между Советским Союзом и Германией, пакт, названный именами министров иностранных дел Молотова и Риббентропа.

А две крупнейших демократических державы Западной Европы заплатят высокую цену за наивность своих лидеров, они попадут в изоляцию – ведь теперь всем очевидно, что ни Франции, ни Англии верить нельзя. Положение Гитлера, наоборот, укрепляется во всей Европе, и особенно – в Германии.

Даже пассивное сопротивление режиму Гитлера угасает в Германии. Всех закружил национальный водоворот, в первую очередь офицерский корпус и высшее руководство армии. Если они раньше и сомневались в планах Гитлера, то его успехи их убедили. Ему же все удается! Он вернул Германии ее позиции среди великих держав, он сделал немцев господами на своей земле и в других странах – и все это, не пролив ни единой капли немецкой крови. У всех есть работа, инфляция прекратилась, в Европе к немцам относятся с возрастающим уважением. К каждому слову немецких послов прислушиваются во всем мире, многие высокообразованные люди едут в Германию, чтобы на месте изучать немецкое чудо.

Страны, одна за другой, объявляют себя либо дружественными, либо нейтральными по отношению к гитлеровской Германии. Конечно, эта история с евреями и цыганами неприятна – почему, собственно, он их так ненавидит? Но кто его знает, может быть, он и тут прав – доказал же он свою правоту во всем остальном.

Никто и ничто не способствовало успеху Гитлера так, как довоенные правительства Великобритании и Франции. Я надеюсь, что суды над военными преступниками устраиваются не для того, чтобы отомстить, а для того, чтобы мы могли усвоить уроки истории и не повторять ошибок в будущем. Именно поэтому и Чемберлен и Даладье несут ответственность за то, что случилось, их поступки должны быть тщательно проанализированы, а результаты такого анализа опубликованы не в специальных исторических журналах, а в школьных учебниках истории. Самое поразительное в их непростительной недогадливости то, что они даже не использовали передышку. Они бросили в пасть Гитлеру две мирных державы и не использовали передышку для модернизации собственной обороны.

В Польше народ ликует на улицах, симпатии к Германии проявляются особенно сильно, когда польские войска входят в чешский Чешинь. Киножурналы показывают, как польские солдаты ломают пограничные шлагбаумы, генерал, руководящий оккупацией беззащитного энклава – чуть ли не национальный герой. Вся страна смотрит в кино, читает в газетах и слушает по радио как он, на белом коне, во главе своего кавалерийского полка гордо переходит границу. Венгрия и Польша помогают Германии растерзать мирную, дружески настроенную братскую страну. Как долго это может продолжаться?