2. Состояние коррупции в контексте современной социально-экономической ситуации в России. Имеющиеся в литературе данные о коррупции в ее уголовно-правовом и ином противоправном понимании подразделяются на эмпирические и выводные, оценочные. Они обладают различным информационным потенциалом и надежностью. Эмпирические данные в основном заимствованы из официальной судебной статистики и отражают, по общему мнению, итоги деятельности правоохранительных органов, которые к тому же признаются неудовлетворительными. Их надежность может быть предметом научной оценки, поскольку криминологи располагают методиками исследования латентной преступности. Выводные, оценочные данные могут быть приняты как возможные, поскольку они не противоречат более надежным данным об экономическом поведении и экономических процессах в целом, например данные об объеме коррупции (или/и вывозе денег за границу) не противоречат данным об объеме производства, ВВП и проч. Но как обстоит дело в действительности, сказать трудно. Криминологам еще предстоит решать эти вопросы.

В связи с этим предлагается шире использовать данные экономистов и социологов о структуре коррупционного поведения в экономике, взятой в целом, и в смежных отраслях, а на этой основе попытаться выделить поддающиеся эмпирической характеристике:

а) черты, выражающие природу коррупции как процесса противоправного и по общему правилу экономически нерационального перераспределения капитала путем обмена административного «ресурса» на социально-экономические выгоды;

б) общие параметры поведенческой деятельности (экономической, политической, социальной), в рамках которой осуществляется коррупция;

в) конкретные или специфические признаки собственно коррупционного поведения (коррупционирования) в отдельных отраслях экономики, социальных сферах, регионах, на объектах и проч.

Идея состоит в том, что чем более предметно описывается поведение, соотносимое с коррупцией, и собственно коррупционное поведение, тем четче представления о коррупции и надежнее политические и управленческие решения, принимаемые в этой сфере. В плане научных исследований вообще целесообразно поэтому усилить внимание к структурированию коррупции, используя уже имеющиеся данные, а затем – к изучению отдельных структурных элементов коррупции. При этом здесь выдвигается гипотеза, по которой различия между структурными элементами преступности являются весьма существенными и обладают высоким коррупционным потенциалом.

Следует указать па полезность системного структурирования коррупции в криминологической литературе, проведенного В.В. Лунеевым[53], а в экономической литературе – Я.И. Кузьминовым, выделяющим коррупцию сверху, проявляющуюся в сети личных отношений, которые связывают чиновников с конкретными частными интересами и дают применительно к государственному аппарату основную часть реальных располагаемых доходов ответственных чиновников, и коррупцию снизу (со стороны граждан, семей и предприятий) как один из сопутствующих элементов теневой экономики[54]. С учетом этих соображений для получения более предметной характеристики коррупции целесообразно в каждом выделенном структурном элементе рассматривать в качестве их специфических признаков:

а) коррупционный потенциал, под которым понимается возможность обмена управленческого ресурса на те или иные выгоды и который может быть описан через спрос на содержание ресурса, т. е. управленческие услуги, виды услуг и их потенциальную выгодность (прибыльность) и другие параметры; б) коррупционный ресурс, который характеризуется через возможности данного субъекта оказывать определенные услуги либо обеспечивать получение таких услуг;