Хотя рассматривать нормы, регулирующие процессуальную деятельность Госарбитража в качестве составной части собственно хозяйственного права, как указывалось, нет оснований, тем не менее, между арбитражным процессом и хозяйственным правом имеется теснейшая связь, в некоторых случаях качественно отличающаяся от связи между гражданским процессом и соответствующими частями материального права. По мнению диссертанта, проявляется эта связь в следующем.

Если гражданская процессуальная форма используется для защиты самых разнообразных по содержанию субъективных прав граждан, то арбитражная процессуальная форма вовсе не обладает такой степенью универсальности. Арбитражная процессуальная форма не приспособлена к защите субъективных прав и охраняемых интересов граждан. Несмотря на то что в порядке арбитражного процесса возможно рассмотрение споров о праве гражданском, все же в основном арбитражная процессуальная форма – это преимущественно форма защиты хозяйственного права.

Самостоятельность гражданской процессуальной формы проявляется, в частности, в том, что обращение граждан к суду с требованием о защите права не обусловлено, как правило, обязательным предварительным доказательством оспаривания самого субъективного права. Указанный элемент самостоятельности процессуальной формы не характерен для арбитражного процесса, где обращение организаций в арбитраж о защите субъективных хозяйственных прав обусловлено предварительным доказательством оспаривания права, о чем свидетельствует так называемый претензионный порядок урегулирования хозяйственного конфликта. При этом рассматривать претензионный порядок как форму защиты права (Т. Е. Абова) необоснованно. Процедура претензионного урегулирования определяется не нормами процессуального права, а нормами материального хозяйственного права, что вытекает из специфики развития хозяйственного правоотношения, которое может приводить к столкновению противоречивых неантагонистических интересов. Ликвидация этого конфликта в силу того, что, в конечном счете, эти интересы едины в принципе, может быть достигнута без вмешательства специального юрисдикционного аппарата.

По взглядам некоторых советских цивилистов-процессуалистов (Н. Б. Зейдер, К. С. Юдельсон и др.), судебное решение не может создать, изменить или прекратить правоотношения в этом смысле – не является юридическим фактом в сфере материального права. Решение Госарбитража при рассмотрении преддоговорных споров полностью вписывается в ткань хозяйственно-правового обязательства, являясь элементом сложного юридического состава, без которого немыслимо и само правоотношение. Решение же Госарбитража по преддоговорному спору об обязании заключить договор именно формирует хозяйственно-правовое обязательство.

Учитывая, что иск является процессуальным институтом, в известной мере определяющим специфику механизма защиты права, в диссертации на примере лишь этого важнейшего института показано, что иск в гражданском процессе и иск в арбитражном процессе, хотя и имеют черты сходства, вовсе не тождественные процессуальные институты.

В гражданском процессе иск является единственным средством возбуждения судебной деятельности при возникновении споров, возникающих из гражданских правоотношений. Иск в арбитражном процессе является одним из средств возбуждения арбитражной деятельности, ибо дело в арбитраже может быть возбуждено не только по инициативе самого заинтересованного лица, но и по инициативе арбитража. Вряд ли правильно утверждать, что в этом, последнем, случае арбитр предъявляет иск по своей инициативе (Р. Ф. Каллистратова), ибо это противоречит самой природе института иска, который может предъявляться всегда заинтересованным в исходе дела лицом (интерес может быть не только личным) в соответствующий юрисдикционный орган, и при этом предъявитель иска и орган, разрешающий спор, не могут совпадать в одном лице.