– У всех есть тайны, Ваше Высочество, – сказал Роберт учтиво. Намного учтивее, чем обращался к пленнику инквизитор.

– Поделишься своими?

– Тайны на то и тайны, что заперты в душе лишь у одного человека.

– Инквизиция на то и инквизиция, чтобы подбирать отмычки к любым замкам.

Роберт хмыкнул. Несмотря на испуг и свое невыгодное положение, он вел себя спокойно и уверенно. Даже излишне.

– Я задам тебе два вопроса, – предупредил Ник. – И надеюсь, что ради ответов мне не придется спускать тебя в инквизиторский подвал.

Роберт кивнул.

– Что тебя связывает с Анной Мельден? И почему тебя арестовали за смерть Джеральда?

– А, до вас дошли эти нелепые слухи? – Пленник рассмеялся так естественно, что Ник готов был поверить ему, если бы каждая деталь сна не стояла так отчетливо перед глазами.

– Слухи? – Принц тоже усмехнулся, стараясь казаться доброжелательным, но тотчас стер улыбку. – То есть ты не жил у Анны Мельден, не знал ведьм, которых она у себя принимала? Тебя не избивали и, как мешок, не тащили по коридору?

Роберт замолчал и отвел глаза, будто на их синем дне притаилась истина.

– Я знаю намного больше, чем остальные, – добавил Ник. – Но не все. И ты поможешь залатать бреши в моих знаниях. Правда?

– Я все расскажу, – кивнул Роберт.

Стрелой пролетели часы в пути. После откровенного разговора Роберт успокоился и посапывал, прислонившись щекой к окну, когда дремлющее сознание уловило тихую речь принца – проскользнуло гладкое название «Монт-д’Эталь».

– Монт-д’Эталь? – сонно переспросил Роберт.

Ник улыбнулся, указывая в окно:

– Наш родовой замок.

Подсвеченные солнцем стены Монт-д’Эталя появились на горизонте. Карета мчалась по мощеной дороге, вдоль которой сгорбились деревца. Вскоре показалась арка ворот. Стража пропустила карету во внутренний двор замка, и Роберт принялся озираться. Здесь было красиво. Свет, блеск, яркие и мягкие краски, лучившиеся чистотой, отличали Монт-д’Эталь от угрюмого Мейфора. Здесь было уютно.

Сразу по приезде принца проводили в комнату, которая, как подсказывал ему запах духов, ранее принадлежала Карленне. Пленник с разбегу прыгнул в мягкую кровать и почувствовал спокойствие. Даже отголоски счастья. Роберт вытащил спрятанное письмо и перечитал волнующие строки: «…твой отец родом оттуда…» Принц решил, что уж здесь, в Монт-д’Этале, он получит то положение, в котором ему отказал Мейфор. Уверенность, присущая Роберту, сейчас кипела и выливалась за край.

Не успел принц освоиться на новом месте, вымыться и переодеться, как на пороге появились четыре стражника в серой одежде. Они повели его в высокую башню, напоминающую видом заржавевший меч – коричневый камень острым клинком вздымался ввысь, раздирая облака пиком крыши.

Внутри было темно.

Принц осматривался, когда в конце темного коридора заскрежетала мрачная железная дверь, и оттуда вышел Никос. Его, как и Роберта, сопровождали стражники в сером. Или не стражники?

– Это моя инквизиция, – улыбнулся Ник. – И мои люди. Их называют призраками.

– Или монт-д’этальскими крысами, – рассмеялись те.

Роберт выдавил хриплый смешок. Близость инквизиции, подвалы и обилие стражи не приносили удовольствия. Ник указал на выход из башни:

– Сейчас мы пойдем к королю. Как следует познакомимся и поговорим. Повторишь ему то, что рассказывал мне в карете – но не все. – Юный инквизитор взялся за дверную ручку и, обернувшись к Роберту, понизил голос: – Про жизнь в Дакхааре, про Анну Мельден и ее ведьм – ни слова.

Пленник кивнул. Во время поездки он поведал Нику почти все: что в детстве его изгнали из Калледиона, что он жил у Анны Мельден и вернулся домой, чтобы отомстить. Роберт утаил только правду об отцовстве да на пытливые вопросы инквизитора о ведьмах отвечал, что ничего не знает. Верно, Анна Мельден собирает вокруг себя ведьм, а зачем – неизвестно. Кажется, тот поверил.