«С ответчиком Гуляко я имею близкие отношения, начиная с марта 1998 года по настоящее время. В марте 1998 года я забеременела. Об этом сообщила ответчику, на что он сказал рожать. В декабре 1998 года я родила девочку Дудко Марию Григорьевну. При регистрации ребенка в органах ЗАГС ответчик отказался подать заявление о регистрации отцовства, поэтому ребенок записан на мою фамилию. В графе «Отец» фамилия, имя и отчество отца указаны с моих слов.

Ответчик уклоняется от внесудебного порядка установления отцовства, не оказывает материальной помощи на содержание несовершеннолетней, ребенок находится на моем полном содержании.

Отцовство ответчика в отношении Дудко Марии Григорьевны подтверждается совместным проживанием, ведением общего хозяйства, согласием ответчика на рождение ребёнка, а также свидетельскими показаниями.

На основании изложенного, руководствуясь статьями Семейного кодекса, статьями Гражданского процессуального кодекса,

Прошу:

Установить, что Гуляко Григорий Архипович является отцом Дудко Марии Григорьевны.

Взыскать с ответчика алименты на содержание ребёнка в размере ¼ заработка и иного дохода ежемесячно, до его совершеннолетия».

Кирьянов, закончив чтение искового заявления, посмотрел на истицу и спросил:

– Вы поддерживаете свои требования к ответчику?

Худенькая девушка без отличительных особенностей внешности резво поднялась со стула и произнесла:

– Поддерживаю, потому что ещё и обидно.

– А вы, гражданин Гуляко, – судья кивнул здоровенному парню с мясистым лицом, – признаёте требования истицы к вам?

– Нет, потому что тоже обидно.

– Будем разбираться, в чём обидно, – Сергей Юрьевич строго посмотрел на ответчика, а потом обратился к истице, – гражданка Дудко, а теперь то, что вы изложили в заявлении, дополните подробными деталями ваших близких отношений с гражданином Гуляко. Дело мы рассматриваем специфическое, поэтому о скромности и стеснениях рекомендую забыть. Начнём с того, когда и при каких обстоятельствах произошло зачатие вашего ребёнка?

Девушка смутилась и посмотрела на молодого парня в прокурорской форме. Кронов улыбнулся и произнёс:

– Смелее, Зинаида Егоровна. Я тоже, как и уважаемый судья, хочу защитить интересы ребёнка. Поэтому расскажите суду, где произошло его зачатие? В какой вы находились позе? Что на вас было надето? В чём был одет ответчик? Какое время суток было? Что шептал ваш напарник во время секса?

– О, Господи! И за что мне такое наказание! – девушка поднялась с места и посмотрела на сожителя, – и тебе не стыдно за своё поведение. Парень хмыкнул, а Зина продолжила, – произошло это четырнадцатого марта. Гриша до этого две недели не пил. Я хотела, чтобы это произошло на сеновале при аромате душистого сена. Была середина дня. Мы полностью не раздевались. Сначала целовались, а потом произошло основное в обычной позе. Поскольку Гриша имеет солидный вес, он стоял на локтях и сильно меня не прижимал. Когда я застонала, он сказал: наверное, получится девочка. Так оно и вышло. Потом Гриша запил. К сексу мы вернулись лишь спустя месяц после события на сеновале. Поняв, что беременна, я сразу же об этом сказала Гуляко. Он обрадовался и даже после этого какое-то время не пил. Но потом стал пить всё чаще и чаще и деньгами совсем перестал помогать. Всё уходило у него на спиртное. Так продолжилось и после рождения дочери, и мне обидно стало, что такой амбал живёт под моей крышей, обстиран, накормлен, а помощи от него никакой. У меня всё, товарищи судьи.

– У прокурора есть вопросы? – судья кивнул Кронову.

– Один появился. Скажите, Зинаида Егоровна, соперники у вашего сожителя имеются в деревне?