– Запомни, сынок, – говорил отец (с этой фразы почти всегда начинал он свои разглагольствования), – твой поразительный ум, твоя любовь к книгам, твои феноменальные способности к языкам, твои энциклопедические знания – всё это неспроста. Ты не такой, как все. Ты сам видишь и знаешь это. Ты лучше других. Все твои сверстники – тебе не ровня. Куда им до тебя! Разве ты нашёл среди них хоть одного достойного стать твоим другом? Они все и рядом с тобой не стояли по уровню интеллекта. Но откуда всё это взялось в тебе? Почему ты стал таким? Это зов крови, сынок. В тебе течёт кровь самых уважаемых людей своего времени. Твои предки знали свою родословную до времён Рюрика. Проклятые коммунисты истребили наш род вместе со всем, что было прекрасного на русской земле. Но наш род был многочисленным и одним из богатейших в Российской империи. И только я чудом остался жив. И теперь ты единственный наследник князей Белогорских.

Ещё интереснее были истории про сказочный остров. В паспорте отца значилось, что родился он в Ленинграде. И мама была уверена, что так оно и было. Но отец как-то попросил меня принести ему карту Советского Союза. Ткнул пальцем куда-то в сплошную таёжную зелень посреди Красноярского края и сказал:

– Запомни, сынок: вот здесь я родился и провёл беззаботное детство. Здесь находится остров Рейзен, которого нет ни на одной карте. Никто не знает о нём. Он прячется в самой гуще непроходимой тайги. Когда-то, в начале двадцатых годов, русские аристократы спрятались там от советской власти. Они устроили там поселение, куда приехал и мой отец. Они просто хотели жить своей жизнью, никому не мешая. Они живут там и поныне, не зная горя. Войны, репрессии, голод, террор – всё это прошло мимо них. Только там, в самом сердце нашей необъятной Родины, сохранился крошечный уголок настоящей России. Доберись сперва до Красноярска. Потом до Туры. От неё двигайся строго на север через густые заросли. Через сто километров увидишь остров. Найди там отца Иннокентия и скажи ему, что ты сын Фёдора Белогорского. Он примет тебя и найдёт тебе место в своей общине. Если вдруг какая опасность настигнет тебя, первым делом беги туда. Там ты обретёшь своё счастье, своих родных и близких. Там ты найдёшь людей, которые поймут тебя и полюбят. Там будут те, кому захочешь ты поклониться. И никто никогда не сможет найти тебя там и нарушить твой покой.

Кстати сказать, отец очень шепелявил, и я не всегда мог разобрать, что он говорит. Конечно, я передаю сейчас его россказни не слово в слово, но по памяти, своими формулировками. Он ещё к тому же страшно брызгал слюной, когда говорил, и даже не замечал этого. Но что меня больше всего раздражало в его речах – так это его мания преследования.

– Запомни, сынок: они следили и продолжают следить за нами. Они ведут наблюдение за всяким проявлением мысли в этой стране. Они боятся каждого, кто думает нестандартно. Они следят за его родными и близкими, чтобы те не унаследовали его нестандартное мышление. За его друзьями, которые могли заразиться его свободомыслием. Нет в этой стране более тяжкого преступления, чем иметь своё мнение, свой взгляд на вещи. Они слушают нас и сейчас. Они слышат каждое слово, что я говорю тебе.

Он подводил меня к розетке или выключателю и говорил:

– Что ты видишь? Разве это просто розетка? Разве это просто выключатель? Не верь своим глазам! Помни: там спрятано подслушивающее устройство. Если ты сдерёшь обои, ты увидишь: под ними всюду тянутся провода. Вся квартира усеяна микрофонами. Они есть даже в туалете и на балконе. Им известен каждый шорох, что мы здесь издаём. От них никуда невозможно спрятаться. Каждое наше слово записано на плёнку.