(сердце – в клочья).
Тяжела земная доля:
не перо, не пух лебяжий…
Или клетка, или воля
цвета сажи.
Тяжелы земные ласки,
тяжелее – только вражьи.
Лица прячут, словно маски,
дно поклажи.
Тяжелы узлы-засовы.
Тяжелее – только масса
человеческого слова
в час отказа.
Тяжелы углы-пределы.
Тяжелее – только правда
человеческого тела
в час распада.
Страх высушивает вены,
саван куполом раскинут…
Тяжелы земные стены:
их не сдвинуть.
В сердце вбита навсегда мне,
тяжела земная память.
Тяжелее – только камни:
спят веками.
Ускользают прах и пепел —
не догнать их!
не за ними ж…
Тяжелы земные цепи:
их не снимешь.
Вечное возвращение
В сердце я прячу старую рану:
быть ли желанной, быть ли святой…
Остерегайся прежних обманов,
не возвращайся с той же фатой!
Быть ли несчастной, быть ли счастливой,
быть ли обутой, быть ли босой…
Остерегайся прежних мотивов,
не возвращайся с той же косой!
В образе волчьем, а хочешь, птичьем,
пряча глаза и дробя следы…
Не возвращайся былым обличьем,
остерегайся былой судьбы!
Сколько бы сердце твоё ни рвали —
вновь отрастает твоя коса.
Остерегайся земной спирали,
бойся небесного колеса!
В сердце я прячу свою проказу:
сердце – её постоянный дом.
Если воспрянешь, то вся и разом,
если вернёшься, то целиком.
Даже призывом его улыбок,
даже магнитом его лица —
не обольщайся, родная, ибо
жизнь возвращается, но с конца.
В сердце я прячу одни заплаты:
гроб заколочен – хорош фасад!
Остерегайся, сестра, возврата,
не оборачивайся назад.
Птицы
Окружили меня, опутали,
обступили без лишних слов
сороки, сорокопуты ли —
все сорок сороков птенцов.
Ни просёлка на дальнем севере,
ни пролеска в глуши лесной…
Пересмешники меж деревьями
перекличку ведут со мной.
Над душой висят пересмешники,
повторяют одно и то ж:
уж какая ты, мол, нездешняя,
а сюда всё равно придёшь.
Голоском молодого кенара
и смешком ребёнка-щегла
Конец ознакомительного фрагмента.
Купите полную версию книги и продолжайте чтение
Купить полную книгу