— Могу я пойти к себе, ваше величество? — прошептала я, желая немедленно посмотреться в серебряное зеркало, чтобы убедиться, что я ещё я. Что всё происходящее не сон.

Но как бы я ни была рада видеть мать, шестое чувство шептало, что это нереально. Что это совсем не она, и надо быть настороже.

— Конечно, дорогая, — кивнула мама и хлопнула в ладоши. Тут же к ней подошла высокая девушка с вытянутым лицом, на котором застыло вечно удивлённое выражение. Я не помнила эту служанку.

— Нара проводит. Фианна вскоре явится тебя осмотреть и приготовит отвар, — улыбнулась мама, погладив меня по щеке. — Наследнице престола надо быть здоровой и крепкой.

— А где Кхира? — удивлённо подняла я брови, не заметив среди пирующих и обслуживающих их слуг знакомого лица.

— Иди, Меви, моя мифическая королевна. Я скоро зайду проведать тебя, — и Нела прижала ладонь к моему лбу, благословляя дочь перед сном.

Мама любила повторять, что в одном моём имени уже заключена судьба. Мифическая королевна обязана сесть на престол предков и стать мудрой правительницей.

Отец, наконец, отвлёкся от разговора с сановником и хотел что-то сказать матери, но та положила руку на его плечо и улыбнулась. Король кивнул. Им всегда хватало взглядов, чтобы понять друг друга.

Глотнув терпкого виноградного вина из кубка, я поспешила вслед за мелиадой, которую мать назвала Нарой. Раньше я не помнила её, что только служило доказательством нереальности происходящего.

Я всё никак не могла понять, как здесь очутилась, и почему всё, что происходит вокруг, так напоминает явь, а не зыбкий сон. Ведь во сне нет запахов, громких звуков, логики и последовательности?! Он не может быть таким ярким и похожим на реальность!

Нара вела меня той дорогой, которой я ходила много раз. Моя комната тоже осталась точно такой же, как несколько дней назад, когда я навсегда покинула её, отправляясь приносить мучительную жертву.

— Кто ты? — спросила я мелиаду, уже собирающуюся уйти. — Я не помню, чтобы мы встречались.

Девушка улыбнулась, в глубине светло-зелёных глаз, больших и нестерпимо ярких, мелькнула лукавая искорка.

— Я ваша служанка, арта. И всегда ею была. Вы просто забыли. Кудесница Фианна скоро придёт, — она, казалось, совсем не удивилась вопросу, и это насторожило ещё больше.

— А где Кхира?

— Я не знаю о ком вы, арта. Наверное, это всё иллюзии, которыми вы больны, — последовал странный ответ, и мелиада снова оскалилась, будто посмеивалась надо мной. Ни одна служанка не посмела бы так себя вести с той, кого прочили в наследницы!

— А где Жиннивер, фрейлина её величества?  — решила я перевести тему. — Я что-то не видела её на пиру.

Нара продолжала улыбаться и молчала. Я испытала беспокойство пополам с досадой. Ну не сошла же я с ума?! А как иначе объяснить этот затянувшийся прекрасный сон, в котором всё было так, будто мама никогда не умирала, а отец не сходил с ума. Не сон, просто сбывшаяся мечта!

В дверь негромко постучали, и Нара поспешила открыть, не спросив моего позволения. А ведь служанка не может вести себя как благородная арта! Если только…мама не приставила её ко мне в качестве смотрительницы за больной дочерью, наделённой полномочиями при необходимости успокаивать буйство больной.

— Слава Духам, арта, вам легче! — с порога произнесла древняя, как самые старые ясени нашей рощи, кудесница Фианна. Её светлые глаза почти выцвели за те века, что смотрели на мир, но осанке позавидовали бы самые грациозные  и юные девушки Авелина. — Мы думали, что вы навсегда останетесь в иллюзиях.

Она прошла к окну и распахнула створки. Осенняя ночь дохнула прохладой, и я поёжилась, обняв себя руками, предчувствуя первые вестники озноба.