Разные животные выходили из дебрей. Змеи-великаны, птицы, в воде были даже пираньи.

Всё сверкало разными цветами.

Такое ощущение, словно я была в раю. Стоп, я что, умерла…?

– Где я?

– В завесе между миром смертных и Филлой. Это называется Пруффой, местом обитания всех Богов. И нет, это не рай. И ты не умерла. – Послышался мелодичный голос со странным акцентом, словно собранным со всех языков мира.

Я обернулась.

Восхитительной красоты женщина, даже девушка, стояла позади. Длинные рыжие локоны сочетались с её бежевым платьем, струившимся по её стройному телу. Глаза были ярко-жëлтыми, опасными. Нос был покрыт веснушками и вздëрнут. Пухлые губы были крепко сжаты.

Ну и конечно же, я ляпнула очередную глупость:

– Вы… умеете читать мысли?

Я зажмурилась, ожидая удара божественной молнии или чего-то такого. Но ничего не произошло.

Я осторожно открыла глаза. Оу, чëрт, её глаза смотрели с… пониманием и участием. Я что, в параллельном мире, где боги умеют сочувствовать? С малых лет дети знали, что они злые бесчувственные создания. Набравшись храбрости, я продолжила:

– Аполлон или Гера, или Марс, или Перун, они тоже здесь? И кто вы такая?

Её губы были плотно сжаты, но взгляд был тëплым. Думаю, это хороший знак.

– Если бы я была нормальной, то с радостью бы предъявила все доказательства того, что звëзды ошиблись. Но я вижу глубокую печаль в тебе, скрытую за этими шипами сарказма. Печаль, о которой ты не знаешь. Возможно, ты самый лучший выбор звëзд. И я очень зла на них, потому что, заметь тебя другой бог, ты бы ушла из мира живых.

Так, ладно, это очень и очень странно.

– При чём здесь я? Что за выбор звëзд?

Она не успела сказать что-либо, но я получила ответ на свой предыдущий вопрос. Три красивых девушки вышли из-за деревьев.

– Это Лакшми – индийская богиня жизни и благополучия.

Женщина с лëгким загаром, как мне было удобнее думать, потому что это был просто божественный цвет кожи, и блестящими чëрными волосами, облачëнная в красное одеяние, кивнула.

Я кивнула в ответ.

– Это, – она махнула на молодую девушку с блондинисто-жëлтыми волосами, – Геба – греческая богиня юности.

А третьей была Минерва – римская богиня мудрости и честного боя. Она мне понравилась больше всего.

Золотой шлем прикрывал кудрявую шевелюру, но рыжеватая чёлка выбивалась из-под него. Облачëнная в золотые доспехи, Минерва выглядела как амазонка-воин.

Я выпрямилась.

– Какое отношение они имеют ко мне?

Главная, по моему мнению, богиня растянула губы.

– Самое наипрямейшее, милочка. Они связаны с тобой. И прародителями трëх определëнных родов.

Стоп. Что? Я не ослышалась? За нами стояли боги?

Когда молчание затянулось, она причмокнула алыми губами.

– Мудрость, жизнь и благополучие, целеустремлëнность, это всë их частички в тебе. Ты их не чувствовала из-за отравы в твоëм теле, но попав сюда, она, слава нашей энергии, вывелась.

– Это та отрава, что дал мне Палмор?

Минерва вышла вперёд и её тëмные глаза сверлили насквозь, а голос был быстрым и резким, как у матери, отчитывающей своего

ребëнка. При мысли об этом я рассмеялась. Воительница нахмурилась.

– Я разочарована тем, что существо, в котором находится часть меня, я уверена что это её мозг, поступило так безрассудно.

Я подавила желание огрызнуться. Про Богов абсолютно точно говорили правду. Минерва продолжила.

– Палмор Оуэн находился под внушением Хелен Богварт, которая когда-то была прекрасной ученицей, но теперь я не вижу смысла в её существовании. Она лишь бездушная оболочка.

Прекрасная индийка вышла вперёд. Её речь лилась из уст как вода со вкусом мëда.

– Ты хороший стратег, Минерва, но тебе не хватает моей мудрости. Думаю, в этом Афина лучше тебя.