– Да разве есть у вас, людей, интересные истории? – пробурчал гном, чем заработал очередной гневный взгляд рыцаря.
– Ага! Вспомнил я одну, – пробормотал наконец старец, – как раз про твоего сородича, ворчащий мой друг, про гнома, стал-быть, историю. А гном тот был непростой, а…
– Золотой? – ляпнул Лодук, и по рядам слушателей загуляли смешки.
– Нет, рыжебородый друг ворчуна, – не стушевался старец, – тот гном был великим воином и преданным другом. А дружил он, как бы удивительно и неправдоподобно это не звучало, с тем, кого вон те красивые Дети Леса, называют mesaan. С человеком.
Все с интересом взглянули на молчаливых альхэ и снова повернулись к старику.
– Случилось это давным-давно, в те времена, когда ещё Север не охватила череда страшных, но Великих Войн, а здесь, на Юге, о чуме-поруке никто даже слухом не слыхивал. Звали тех двоих, о ком пойдёт речь, Гэрри и Маггот. Как вы уже догадались, Гэрри, также известный, как Трутень, был человеком, а Маггот – гномом. Но откликался этот необычный гном на столь же необычное прозвище – в своём окружении его нарекли Хмельком, потому что больше всего на свете тот гном любил выпить эля. Или чего покрепче…
– Это-то да, это мы могём, – расхохотался Газгу и хлопнул сидящего рядом Лодука по плечу, да так, что тот чуть не свалился с бревна.
– А произошла та история, – продолжил своим глубоким, чуть с хрипотцой, но всё же приятным голосом старик, – на далёкой и ныне заброшенной, забытой всеми народами и богами, земле, на острове под названием Гортуна…
Гортуна
Под землёй всегда сыро. Темно и мерзко. Одиноко. Когда тебя от поверхности отделяют тонны грязи, камней и грунта, сразу же осознаёшь всю прелесть жизни под солнцем. Там, внизу, солнца нет. Да и жизни тоже нет. Зато кротолюды не жалуются, и другие подземные твари, что пострашнее. Но Гэрри Тод, по кличке Трутень, хоть и понимал всё это, старался не отчаиваться.
Оно ведь так и задумано, чтобы нам плохо было. Иначе, что это была бы за тюрьма? – думал Гэрри. Да и срок не пожизненный всё-таки. Потерпеть осталось всего-то – пятнадцать лет! Или шестнадцать? Тут уже не важно, годом больше, годом меньше. Зато на свободу, как говорится, с чистой совестью. Хоть тогда ему уже и будет сорок пять.
Гэрри Тод отбывал заключение на далёком острове Гортуна, который затерялся меж Энлесским океаном и морем Халл. Где точно находилась тюрьма, Гэрри не знал, впрочем, ему было наплевать. Куда тут сбежишь? Разве что в леса, но Гэрри не был уверен, что сможет выжить в неприветливых дебрях Гортуны. Вот и приходилось сидеть под землёй.
Четыре года назад Гэрри со своей командой попался в миротаунском порту с крупной партией маута – нового мощного наркотика. Контрабандисту не повезло вдвойне, ведь его поймали в последний заплыв. Гэрри давно уже собирался завязать с грязными делишками, заняться чем-нибудь мирским и взялся за рисковый заказ лишь потому, что деньги обещались воистину волшебные! Как раз столько, сколько нужно, дабы бросить всё и стать достойным человеком. Но все мечты канули в пучину морскую тем летним вечером, когда отряд Агатовых Ястребов, вломившись в трюм, взял контрабандистов с поличным. Далее по накатанной: каталажка, ожидание, скорый суд и – пожалуйте – Гэрри вновь под парусом, но на этот раз в кандалах. Особенно жалко было старого капитана Гуса – того после суда вздёрнули на Площади Героев под громкий рёв толпы. Остальным членам команды дали от двадцати до пятидесяти лет заключения в различных уголках старого света. В новый же свет вместе с кучей незнакомых оборванцев отправили одного лишь бедолагу Гэрри. И вот он уже пятый год протирает портки и дышит угольной пылью на Самшитовых Рудниках. Если честно, дурацкое название для рудников, учитывая, что под землёй не то, что самшита, вообще никакой растительности нет. Шесть дней на шахте – один день под солнцем. Хоть какое-то подобие жизни.