– Девка спелась с ирихами за моей спиной, продала им мальчишку. Сообразила, что он стоит следующий в наследном списке после меня.

– Та самая безмолвная Легион, которую я видел на стольких казнях? – сузил глаза Берус.

– В тихом омуте, префект. Я тоже не догадывался о её планах.

Берус Лат устало потёр веки кончиками пальцев.

– Что вы намерены делать, Дериус?

– Я уже разослал по ближайшим городам их с Диэлоном портреты, назначил награду.

– Даже так…

– А как иначе? Девчонка должна ответить за содеянное.

– Понимаю. Однако ж, повестка есть повестка. Долг обязывает меня забрать в армию часть стражи из варатского корпуса.

Дериус скривился:

– А кто будет защищать юг от бандитов и бродяг?

– Если Нарадвелл не даст должный отпор, нечего будет защищать, господин Рат. Что же, я вас уведомил, теперь мне пора.

Дериус секунду молчал, но тут же спохватился:

– Господин Лат, могу я вас попросить?

Префект остановился в дверях:

– Слушаю.

– Напишите императору, что сбежала особо опасная преступница, пусть его гвардейцы прочёсывают окрестности и, если нужно, нейтрализуют её. У меня есть догадка, что Легион потащит Диэлона именно туда.

– Интересная догадка. Но в текущей ситуации едва ли императору будет дело до какого-то мага с юга.

– О, вы её плохо знаете. Легион опасна. Очень опасна. Она как зверь, сбежавший из клетки, никогда не знаешь, чего от неё ожидать.

– Печально слышать подобное о вашей протеже. Что ж, я сообщу императору об опасности. Спасибо, господин Рат.

***

Легион проснулась раньше всех, потянулась, осмотрелась, расправила смявшееся за время сна платье. Друзья сопели в дальнем углу лачуги спина к спине, укрывшись старыми одеялами. Дым на улице рассеялся, но гадкий запах палёной плоти впитался, казалось, даже в землю. Тото исчез. Наверно, ушёл за своими. А вместе с ним и одна из лошадей, гружёная провизией. Девушка выругалась, осмотрев валяющуюся на земле сброшенную попону.

Быстрым шагом она миновала короткую улицу и вышла к кладбищу. Жуткая чёрная гора истлевших тел одиноко высилась среди хаоса разрытых могил. Ни следа Тото.

– Вот мерзавец, – тихо сказала она.

– Кто мерзавец? – раздался заспанный голос Бэла позади.

Легион обернулась. Парень растирал затёкшие руки и широко зевал.

– Одну из лошадей с провизией уволок тот кретин могильщик.

Глаза Бэла расширились. Решив убедиться, что Легион не врёт, он быстро посмотрел на коновязь.

– Проклятье. Мозги набекрень, а воровать умеет, – резюмировал он.

– Значит, нам снова придётся зайти в населённый пункт, но в текущей ситуации затеи опасней не придумаешь.

– Согласен. Ака бы его побрал, а ведь мне он сразу не понравился.

– Нужно было озвучить догадку, – пожала плечами Легион. – У вояк реллийцев нюх на такие дела.

Бэлу и польстило сказанное, и одновременно раздосадовало.

– В следующий раз молчать не буду. Представляю, как расстроится Теркус.

Легион промолчала, снова вглядываясь в пугающую картину сгоревших покойников. Ей вспомнилось, как мама объясняла, почему тела умерших надобно сжигать сразу, а не отравлять трупным ядом землю. Хранители магии, будучи народом кочевым, захоронений не организовывали. В богов, как и реллийцы, тоже не верили, посему сжигали тела без лишних предрассудков. Лишь последние годы её род осел в лощине за Антирским лесом, однако старая традиция осталась. Никто не хотел занимать землю мёртвыми, когда она была нужна живым.

– Почему они их хоронят? – спросила Легион у Бэла. – И что это за знаки, в виде которых сделаны надгробия?

– Очевидно, в этой деревне поклоняются Матери – божеству, согласно их вере, выносившему и родившему этот мир. Петля означает пустое чрево.