– Но это всего лишь миф, конечно, – спохватился он, ловя странный взгляд девушки.

– Где ты слышал эту историю? – спросила Легион, снова поразив парней приятным голосом.

– Не знаю, наверно, в детстве.

Друзья не съезжали с торгового тракта, изредка поглядывая за спину. Уходить с большака желания не было, да и местность не позволяла. По обе стороны простирались густые леса, а до ближайшего поселения полдня пути верхом. Останавливаться боялись, но и лошадей не мучали быстрой ездой. По совету Теркуса взяли с собой ещё двух жеребцов и навьючили их пожитками. Эрэл всю дорогу молчала, Бэл выглядел более воодушевлённым, но и он явно погрустнел. Диэлон полагал, это из-за смерти земляков, с которыми расправилась Легион.

– Легион, а как так получилось, что ты попала в рабство к моему дяде? – спросил Диэлон, когда они пересекали широкий мост, перекинутый над рекой Го.

– Мы с братом приехали на ярмарку, вроде той, что сейчас проходит в Варате. Вечером на нас напали работорговцы.

– Но вы же маги, так? Как у них вышло сцапать магов? – снова подключился Теркус: от долгого молчания, как он сам говорил, у него болела голова.

– Всё произошло очень быстро. Лил дождь, стоял туман. Я их даже не видела.

– А брат?

– Брат упал с повозки. Не знаю, что с ним случилось. Может быть, умер, а может, тоже пресмыкается перед знатью на званых вечерах с ошейником, как у меня. – Последние слова пронизывала горечь.

– А что за… кхм… за глупость сказал Дериус? – наконец решился Диэлон. – Ну… о том, что ты только меня не смогла убить и… кхм… защищала.

Легион опустила взгляд, было видно, что говорить об этом ей неловко. Диэлон, в меру своих ограниченных познаний в сфере психологии предположил, что имеет место романтический подтекст, но ошибался.

– Я хотела, но просто не могла. Магия не слушалась меня. Это как потерять руку, а потом через фантомную боль чувствовать её присутствие. Я чувствовала эту «руку», но не могла протянуть.

Диэлон подумал, что его первая догадка понравилась ему больше, чем правда.

– Ясно, – только и сумел выдавить из себя парень. Ускользнуло ли от Легион его разочарование, он не знал, но постарался тщательно скрыть неуместное чувство.

К сумеркам друзья вышли за пределы леса и увидели вдалеке слабые огоньки небольшого поселения. Над ветхими крышами клубился дым костра, но движения, привычного для подобных мест, не наблюдалось. Либо деревенские слишком рано ушли спать, либо деревня пустовала, но откуда тогда дым?

Торговый тракт тёмной лентой тянулся дальше, но к поселению шла отдельная, изрытая колеёй тропа, почти заросшая высокой колосящейся травой.

– Что за запах? – заметила первой Эрэл и скривилась. – Гадость какая.

Легион потемнела и бросила быстрый взгляд на Бэла, словно хотела сравнить догадку.

– Но этого ж не может быть. На юг некроманты не добрались, – с надеждой в голосе сказал Теркус.

– Как знать, – произнёс Бэл, сжав на поясе забранную у мёртвого реллийского солдата саблю.

– Тогда, может, не стоит туда идти? – тихо предложила Эрэл.

– Ночевать в доме лучше, чем в поле. Нужно разведать обстановку, – отозвался брат.

Они осторожно подъехали к распахнутым старым воротам. Признаков борьбы не было. Дорожки пылились, раскрытые окна и двери зияли пустыми глазницами. Висящие у притолоки крохотные фонарики, в виде истёкшей свечки под стеклянным колпачком, горели тускло, едва давая свет.

– Дым идёт с окраины, вон оттуда, недалеко от частокола, – указал Теркус, поднявшись на стременах.

– Легион, – впервые за долгое время после расправы над стражами обратился к ней Бэл, – в случае чего ты же сможешь нас защитить?