Так, в привычном уже кресле возле камина я расположился с бутылкой хорошего коньяка.

С того злосчастного вечера прошло уже трое суток. К счастью, всё это время меня никто не беспокоил. И можно было спокойно пораскинуть мозгами. А подумать было над чем. Как так получилось, что я приложил руки к смерти человека и сижу здесь, не неся никакого наказания? Помнится, Саша говорил, что каждый неминуемо должен нести наказания за свои проступки. Каким будет моё? Мысль воспользоваться способом Александра посещала меня ни раз. Мне даже удалось зарядить револьвер одним патроном. Но на большее не хватило духа. Страх, что я умру и попаду в ад не позволил даже поднести ствол к виску. И где-то внутри ещё теплилась вера в Бога, и в то, что мне непременно придется перед ним отвечать. Борясь с этим страхом, я погружался в раздумья и созерцания стены. Что интересно, при свете дня линии на стене оставались неизменными. Да и ночью, едва ли можно было сказать, что их движение напоминает хоровод. В который мне удосужилось попасть.

И этот вопрос мне тоже не давал покоя. Но сейчас в моей голове засели другие мысли.

А терзало меня следующее. В первый день, после пробуждения, я пытался отвлечься, погружаясь в воспоминания. В хорошие воспоминания. Но казалось, что я блуждаю в сумеречном лесу. Где все тропинки моей памяти ведут лишь на одну поляну. Туда, в вечер нашей встречи с Александром. Какой тропинкой я бы не пошел, куда бы я не повернул. Всё одно. И всюду меня сопровождал Виталий. И стоило мне лишь попытаться свернуть или повернуть вспять, как в его глазах тут же вспыхивал огонь. И так, чтобы я не делал, я оказывался здесь. Сидящим у камина и ведущим беседу со своим другом. На удивление, мозг перестал различать память и вымысел. Мне нужно было выговориться, излить всё, что меня гложет.

Так я провёл трое суток. Периодически мой мозг уставал и я отключался. Но пробудившись, вновь разжигал камин, закуривал, выпивал, и шёл на ту поляну.

Будто чувствуя мою тягу к разговору, в дверь легко постучали.

– Да, заходи. – нехотя пробурчал я.

И хотя я ожидал увидеть Архона, ко мне пришёл мой помощник.

Я жестом пригласил его сесть в свободное кресло. Слегка кивнув мне в ответ, он расположился слева от меня. Легким движением он снял свой красный платок и, аккуратно сложив, убрал во внутренний карман пиджака. Было видно, что он ему очень дорог.

– Ты был там. Ты видел, я ни хотел его убивать. – устав от затянувшейся паузы, начал я.

– Видел. – сухо, и пожав плечами, будто сомневаясь в моих словах, ответил Сапофи.

В комнате опять повисла тишина. Не знаю почему, но в присутствии моего помощника тишина стала причинять дискомфорт. Подкурив сигарету, я сходил к столу, чтобы взять ещё один стакан. К моему удивлению, он не стал отказываться и с легкостью выпил, налитый мною, коньяк.

– Ты что-то хотел? – в лоб спросил я.

– Да. Узнать, как твоё самочувствие. Которое я вижу в порядке. И поинтересоваться, когда ты будешь готов к работе.

– Скажи. – откинувшись в кресле и закрыв глаза, я решил сменить тему. – А мы можем просто поговорить. Не о работе, а просто?

– Почему нет?

Признаться, для меня это стало полной неожиданностью. Но я решил не упускать шанс выговориться по-настоящему. К тому же, это, возможно, поможет мне узнать его получше.

– Отлично. – начал я. – Ты ведь помнишь Ипполита? Из романа Федора Михайловича. Конечно помнишь. Так вот, почему-то сейчас я ассоциирую себя с ним. Может, это и бред. Ну думаю, что-то общее у нас есть.

Я замолчал, собираясь с мыслями. В этот момент мой собеседник, будто прочитав мои мысли, наполнил стаканы и предложил закурить.