– Господин Лакксур, ваш сын устыдится, если вы будете вести себя подобно ребёнку, оставьте, – непринужденно произнёс господин Лупас в напряженной тишине зала, стоило ему заметить руку старика, сжавшую свой бокал.

– Что вы, – проскрипел Одаро, вытирая платком лицо, – Вильда учили не совершать то, за что ему может быть стыдно, – на выходе из галереи мужчина остановился, добавляя, – Этому я сам его научил.

Случайные свидетели неловкой сцены, поспешили разбежаться, учитывая, что после церемонии их ждала бессонная ночь с принятием важного решения. В галерее вместе с Авем остались лишь госпожа Мурса, Бенепатив и, конечно же, главный казначей.

– Мне следует поблагодарить вас за вмешательство, – лишь короткий поклон, но сколько в нем выражалось благородства и такта, леди Мурса была женой наместника Фаго, но при одном взгляде в ней угадывалась стать императрицы.

– За недостатки не благодарят, – Лупас пожал плечами, его довольное лицо угодившего льстеца растеклось в улыбке, – Не умею держать язык за зубами, но человек моего положения должен иметь самообладание, благо империя имеет пример, но который я могу равняться, – мужская рука, увешанная золотыми цепями разнообразного плетения и толщины, указала на Бенепатива, заставив юношу смутиться внезапным вниманием, – Наш принц имеет выдержку и спокойствие императора, даже в те моменты, когда маленькая княжна грозится получить по заслугам.